Ведь они же не сами выбирали себе родителей!Кардиель яростно потряс головой:— Конечно, несправедливо. Это так же смехотворно, как говорить, что человек с голубыми глазами лучше, чем с серыми. Ведь цвет глаз изменить невозможно, — он порывисто махнул рукой. — Человека можно судить только по его делам, а не по цвету глаз, расе и тому подобному.— У моей матери были серые глаза, — засмеялся Арлиан.— Ты знаешь, о чем я говорю.— Знаю, но глаза, серые или голубые, это одно дело, а добро и зло — совсем другое. Я вовсе не убежден, что человек, рожденный Дерини, воплощает в себе зло. Но как эту простую истину вдолбить простому человеку, которого уже три столетия учат ненавидеть Дерини? Другими словами, как доказать, что Дункан и Морган не творят зло, хотя глава церкви утверждает обратное? А ты сам полностью убежден в этом?— Не знаю, — пробормотал Кардиель, избегая взгляда Арлиана. — Но, может быть, нам иногда следует довериться слепой вере и отрешиться от метафизики, религиозных догм и от всего того, что диктуют нам нормы и правила?— О, если бы все было так просто, — тихо вздохнул Арлиан.— Именно сейчас нужно так поступить, но если я ошибаюсь относительно Дерини, если они действительно воплощение зла, как считалось в течение трех столетий, то мы все пропадем. Ведь тогда Морган и Дункан предадут нас, и наш король-Дерини тоже. И Венсит из Торента пронесется по Гвинеду, как карающий меч.Арлиан долго стоял молча, торжественно. Его пальцы перебирали цепь нагрудного креста. Затем он подошел к Кардиелю, положил ему руку на плечо и медленно повел в правое крыло молельни, где на полу четко вырисовывалось мозаичное украшение.— Идем. Здесь есть нечто, что ты должен увидеть.Кардиель озадаченно посмотрел на коллегу, когда они остановились у алтаря.Их освещал белый свет лампы. Лицо Арлиана было непроницаемым.— Я не понимаю, — пробормотал Кардиель.— Ты не знаешь, что я хочу показать тебе, — почти грубо сказал Арлиан. — Посмотри на потолок — туда, где скрещиваются балки.— Но там ничего… — начал Кардиель, вглядываясь в полумрак.Арлиан закрыл глаза, и в его голове начали формироваться слова.Он почувствовал под ногами знакомую вибрацию Перехода. Крепко прижав Кардиеля к себе, он проник в его мозг и привел заклинание в действие.Раздался изумленный возглас Кардиеля, и затем молельня опустела.Они находились в абсолютном мраке.Кардиель, как пьяный, переступал с ноги на ногу. Руки его судорожно искали опору. Арлиан отошел от него, и Кардиель ничего не видел в темноте. Его мозг бешено работал, пытаясь найти рациональное объяснение случившемуся.Кардиель стремился сориентироваться в этой кромешной тьме, абсолютной тишине. Он осторожно выпрямился, вытянул вперед руку и стал обшаривать воздух перед собой.Наконец, собрав все свое мужество, он заговорил, стараясь отогнать жуткие подозрения, зародившиеся в его мозгу.— Денис, — прошептал он, страшась, что не услышит ответа.— Я здесь, друг мой.В нескольких ярдах позади него послышалось шуршание одежды, и вслед затем сверкнул ослепительно белый свет.Кардиель медленно повернулся. Его лицо побелело, когда он увидел источник света.Арлиан стоял в мягком белом сиянии. Серебристый ореол вокруг мерцал, пульсировал, как будто был живым существом его головы.Лицо Арлиана было спокойным, в фиолетово-голубых глазах светилась мягкость.В руках он держал сферу серебряного пламени, бросающего свет на его лицо, руки, на складки одежды.Кардиель смотрел с изумлением. Глаза его расширились, и удары сердца гулко отдавались в ушах. Затем все вокруг завертелось, темные вихри подхватили его, и он начал падать.Следующим ощущением было то, что он лежит на чем-то мягком с крепко закрытыми глазами.Чья-то рука приподняла его голову и поднесла к губам бокал. Он выпил, почти не сознавая, что делает, и открыл глаза, когда холодное вино обожгло ему горло.Над ним склонился встревоженный Арлиан со стеклянным бокалом в руке.Он облегченно улыбнулся, встретив взгляд Кардиеля.Кардиель моргнул и снова взглянул на Арлиана.Образ не исчез, остался реальностью. Однако теперь у него не было серебряного нимба, и комнату освещали обычные свечи в подсвечниках. В камине слева горел небольшой огонь, и Кардиель различил смутные очертания мебели.Да, он лежал на чем-то мягком. Приглядевшись, он понял, что это шкура гигантского черного медведя, морда которого хищно скалилась на него.Епископ потер лоб рукой, в его глазах все еще стояло изумление.Память, вернувшись, обрушилась на его сознание.— Ты… — прошептал он, глядя на Арлиана со страхом и трепетом. — Неужели это было?Арлиан кивнул. Его лицо ничего не выражало, он встал.— Я Дерини, — мягко сказал он.— Ты Дерини, — повторил Кардиель. — Значит, все, что ты говорил о Моргане и Дункане…— Все правда, — сказал Арлиан. — Они были просто поводом для того, чтобы ты пересмотрел вопрос о Дерини.— Дерини, — пробормотал Кардиель, постепенно приходя в себя. — А Морган и Дункан не знают о тебе?Арлиан покачал головой.— Нет. И хотя я очень сожалею, что мне приходится причинять им душевные страдания, они не должны знать, что я Дерини. Из всех людей только ты знаешь правду обо мне. Но и тебе я решил открыться только после долгих раздумий.— Подожди, если ты Дерини…— Попытайся, если сможешь, представить себе мое положение, — вздохнул Арлиан. — Я единственный из Дерини за двести лет, кто смог надеть епископскую мантию. А кроме того, я самый младший из двадцати двух епископов, что тоже ставит меня в необычное положение.Он опустил голову, а затем продолжил:— Я знаю, о чем ты думаешь: о моем бездействии, когда бесчисленные жертвы погибали от рук таких фанатиков, как Лорис и Корриган, — жертвы, которым было предъявлено обвинение в ереси Дерини.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112