Вдвойне неприятно, что таким надувательством занимался человек, которому я всегда доверял. М-м-м? – Он вопросительно посмотрел на меня.
Черт возьми, взгляд его карих глаз, похожих на изюм, воткнутый в сдобную булку, вынимал из меня всю душу, и после пяти минут такой экзекуции я сам готов буду поверить, что, как последняя сволочь, обокрал милейшего парня Максима Червякова.
А дело, собственно, вот в чем. Мы познакомились с Червяком два года назад на вечеринке, посвященной открытию его очередного магазина. Сорокалетний толстяк торговал компьютерами и оргтехникой. Сейчас его магазинов полно по всему городу, а тогда это было большое событие. Я был активным копирайтером, готовил различным заказчикам рекламные статьи и проспекты, немного подрабатывал на предвыборном пиаре. Червяк поручил мне заняться рекламной кампанией его компьютерной сети. Кажется, мы неплохо сработались. Во всяком случае, через полгодика после заключения договора я свободно мог заказывать у него любые бюджеты, и он никогда не говорил «нет».
Но как известно, люди, п?том и кровью добывшие себе парчовые занавески и шелковые наволочки, очень быстро забывают запах портянок. Чем выше поднимался Макс, тем более серьезные проблемы возникали у него с самооценкой. Он стал капризничать, ставить трудновыполнимые задачи и задерживать оплату. На мои пошлые просьбы дать денег за очередную кампанию Червяк надувал щеки, говорил, что его многое не устраивает, долго чесал подбородок, а под конец пускал в ход безотказную формулу Бориса Абрамыча: «Старик, деньги были, деньги будут, но вот именно сейчас денег нет».
В конце концов мне это надоело, и однажды я пошел напролом. Дождался, когда мой вредный и жадный босс отправится в командировку, тут же пошел в бухгалтерию, подарил ящик «Мадам Клико» тамошним давно не траханным теткам (одной из них, так и быть, пообещав романтический ужин в гостинице) и забрал всю причитающуюся мне наличку. Не больше, но и не меньше. Сто тысяч рублей за целую серию статей, баннеров и прочих концептов – не баран чихнул, но сейчас нет времени описывать в подробностях, как я подбивал клинья к главному бухгалтеру. Кроме того, на руках у меня была пачка расписок Червякова, а в глазах – непоколебимая вера в человечество.
Честно сказать, не знаю, что случилось впоследствии с моими поклонницами из бухгалтерии, положившими карьеру на алтарь моей свободы, но когда Макс вернулся, земля содрогнулась, и разверзлись хляби небесные, и полилось дерьмо по местным мобильным сетям…
Мне на время пришлось смотаться из города, и всю прелесть общения с разъяренным Червяком приняла на себя моя жена Света. Когда все немного улеглось, я вернулся, позвонил Максу сам, сказал, что просто взял свое и, кстати, все уже потратил на лечение безнадежно больной бабушки, живущей в Бугульме. Я думал, что это сработает.
Ха-ха. Три раза.
Макс пригласил нас с женой на фуршет в честь открытия нового магазина и сервисного центра. Там, выпив дважды по сто, он устроил мне форменный разнос, как какому-нибудь мальчику на побегушках. Да еще и при телекамерах! Светка расплакалась, я потом напился, Макса вообще выносили на руках. В общем, ситуация глупейшая.
И вот он сейчас сидит передо мной в кафе на набережной у «Мегаполиса» и делает последнее китайское предупреждение. Убил бы сволочь!
– Не молчи, Русь, дай ответ, – напомнил о своем присутствии Макс, дымя сигаретой.
– Русь на перепутье.
– А, понятно. Направо пойдешь – в говно попадешь, налево пойдешь – по рогам получишь. Некуда идти, старик.
– Прямо пойду.
Я задумчиво смотрел на закованную в бетон реку. Хорошо было в городе ранним утром, черт возьми, – даже в этом стеклянно-асфальтированном оазисе культурного отдыха, развлекательном комплексе «Мегаполис»! Скоро рядом с автопарковкой развернется торговля коврами и кроссовками, от шума и выхлопных газов станет невозможно дышать, но рано утром здесь еще очень неплохо, даже река блестит и слышен плеск ее волн.
– Ладно, старик, – наконец выдохнул Червяков, – боюсь, добром с тебя ничего не вытрясешь. Придется другими методами…
– Голова дырка будешь делать? – усмехнулся я.
– Нет, жопа вторая дырка сверлить.
Он поднялся из-за стола, с шумом отодвинув тщедушный пластиковый стул. Я остался сидеть.
– В общем, брат Витька, – сказал Макс, открывая брелоком замки своего джипа, – послезавтра вечером я присылаю к тебе ребят. Если денег не будет… блин, мне придется вспомнить свою нигилистскую молодость! Я тебе даже процент накапаю за эту ностальгию.
– Валяй, – все так же улыбаясь, молвил я.
Впрочем, это уже была последняя улыбка Джордано Бруно.
– Лишнего не возьмем, но и своего не оставим. Что там у тебя в собственности? Подержанный «шевроле-ланос»?
– Новый.
– Вон тот? Ай, какая прелесть!
Я молча сглотнул.
– Будь здоров, старик! Не суди слишком строго.
Он махнул рукой и отправился к машине. Глядя на его колыхающийся зад, я с горечью констатировал, что он меня все-таки дожал! Фигня в том, что Червяк был опытный рейдер, и в переговорах с «клиентами» он всегда преуменьшал масштабы угрозы. Уж мне ли не знать, что если он говорил, что готовит сверло для моей задницы, то на самом деле мне предстояло познакомиться с отбойным молотком.
Мне внезапно поплохело. И солнце было уже не таким ярким, и река не так ласково шелестела волнами… и торговцы коврами приехали слишком рано, мать их!
Это был самый поганый день в моей жизни, это был мой самый главный перекресток. Направо пойдешь, налево пойдешь… один хрен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10