Мы не были богачам
и, но проживали достаточно близко к богатой части города, и я ходил в одну
из лучших школ. В отличие от особняков моих друзей наш дом был маленьким и
старым, с покосившимся навесом над крыльцом, зато там был великолепный д
вор, за который дому можно было многое простить. Во дворе рос мощный дуб, и
когда мне было восемь лет, в его ветвях я построил домик из обрезков досок
, набранных на стройке. Папа мне не помогал (если бы он смог попасть по гвоз
дю молотком, это можно было смело считать случайностью). Тем же летом я сам
остоятельно научился серфингу. Наверное, меня должна была удивлять рази
тельная несхожесть наших с отцом характеров, и это служит лишним доказат
ельством того, как мало дети понимают в жизни.
Мы с отцом отличались так сильно, как только могут отличаться два челове
ка. Он был пассивен и склонен к самоанализу, я же вечно пребывал в движении
и терпеть не мог одиночества. Он ставил образование во главу угла, а для м
еня школа была неким подобием клуба отдыха и развлечений плюс уроки физк
ультуры. У отца была плохая осанка, он шаркал при ходьбе. Я рос прыгучим и л
овким и постоянно упрашивал папу засекать время, пока добегу до конца до
ма и обратно. Я перерос отца уже в восьмом классе и годом позже мог победит
ь его в армрестлинге. Внешне мы тоже ничуть не походили друг на друга. У от
ца были рыжеватые волосы, светло-карие глаза и веснушки, а у меня волосы б
ыли темные, глаза почти черные, а смуглая кожа становилась еще темнее от з
агара уже к началу мая. Кое-кому из соседей наша непохожесть мозолила гла
за и не без причины Ц ведь отец растил меня один. Когда я подрос, то стал об
ращать внимание на соседские пересуды о том, как моя мать сбежала, когда м
не не было и года. Позже я начал подозревать, что мама встретила другого му
жчину, но отец никогда этого не подтверждал. Все, что он говорил, Ц что она
совершила ошибку, выйдя замуж совсем молодой, и оказалась не готова к рол
и матери. Он не презирал и не хвалил ее, но следил, чтобы я упоминал мать в мо
литвах независимо от того, кто она была или что сделала. «Ты напоминаешь м
не ее», Ц говорил он иногда. До настоящего дня я мало думал о матери и не об
щался с ней, да и желания такого у меня, если честно, не возникало.
По-моему, отец был счастлив. Я так говорю, потому что он нечасто проявлял э
моции. Объятия и поцелуи были для меня большой редкостью, да и те поражали
своей безжизненностью, словно отец делал что-то по обязанности, а не поже
ланию. Конечно, он любил меня, раз посвятил себя моему воспитанию, но ему б
ыло сорок три, когда я родился, и мне иногда кажется, что он скорее годился
в монахи, чем в родители. Человек он был наитишайший, почти не задавал вопр
осов о том, как там мои дела, редко сердился, но и редко шутил. Он жил по заве
денному порядку: каждое утро готовил яичницу и тост с беконом, а вечерами
слушал мои рассказы о школе за ужином, который сам же и готовил. Отец запис
ывался к дантисту за два месяца, оплачивал счета утром в субботу, заводил
стирку днем в воскресенье и уходил из дома каждое утро ровно в семь тридц
ать пять. С людьми он общался неохотно и много часов проводил один, опуска
я бандероли и письма в почтовые ящики согласно установленному маршруту.
Он не ходил на свидания и не проводил воскресные вечера, дуясь в покер с пр
иятелями. Телефон у нас молчал неделями, а когда звонил, это либо ошибалис
ь номером, либо оказывался сетевой маркетинг. Представляю, как тяжело от
цу было поднимать меня одному, но он никогда не жаловался, даже когда я его
огорчал.
Вечера я проводил один. Покончив с дневными делами, папа удалялся в «берл
огу» побыть со своими монетами. Это была его единственная и всепоглощающ
ая страсть. Больше всего он бывал доволен, сидя в «берлоге» и изучая ежене
дельный информационный «Бюллетень нумизмата», соображая, какую новую ж
емчужину присоединить к своей коллекции. Строго говоря, собирать монеты
из драгоценных металлов начал мой дед. Его кумиром был один балтиморский
финансист по имени Луи Элиасберг, единственный, кому удалось собрать вс
е когда-либо выпущенные монеты Соединенных Штатов, включая вышедшие из
употребления, со всеми клеймами Монетного двора. Его коллекция смело мог
ла соперничать с собранием монет Смитсоновского музея, и после смерти мо
ей бабушки в 1951 году дед заболел нумизматикой на пару со своим сыном. Летом
они вместе ездили на поезде на предприятия Монетного двора, чтобы получи
ть новые экземпляры из первых рук, или посещали нумизматические выставк
и на юго-востоке штата. Со временем дед и отец свели знакомство с монетным
и дилерами по всей стране. За много лет дед потратил целое состояние на по
полнение коллекции и перекупку редких экземпляров. В отличие от Луи Элиа
сберга дед был не богат Ц он владел магазином со смешанным ассортименто
м на Бурго, прогоревшим, когда по всему городу открылись магазины «Пиггл
и уиггли»,
Имеются в виду небольшие продовольственные магазины самообслужи
вания с торговыми автоматами.
Ц и не мог тягаться с балтиморским финансистом, но все равно кажды
й свободный доллар вкладывал в монеты. Дед тридцать лет ходил в одном пид
жаке, всю жизнь проездил на одной машине, и я уверен, что отец пошел работа
ть на почту вместо колледжа, потому что ему ни гроша не осталось на немале
нькую плату за образование. Дед был белой вороной, и сын пошел в отца Ц яб
лочко от яблони, как говорится… Когда старик отошел в мир иной, его послед
ней волей было продать дом, а деньги пустить на покупку новых монет (что па
па наверняка сделал бы и без завещания).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13