– Скорее возвращайтесь в Токио, – сказал он. – Небось там о вас беспокоятся!
Ты изменилась в лице. Наверно, у тебя на душе стало тревожно. Ты в тот же день съехала, отправилась на станцию и купила билет, но не в Токио, а в Ниигата. Все это выяснилось чуть позже, при расследовании.
Местная полиция только-только получила формальное уведомление о пропавших без вести прислуге и девочке, и в гостинице еще ничего не знали. Лишь позже, когда твой поступок был квалифицирован как похищение ребенка, полиция начала наводить справки, побывала в гостинице и в конце концов установила, что ты поехала в Ниигата.
В Ниигата ты прожила пять дней. Сняла номер в гостинице напротив вокзала и сразу устроилась на работу в один из баров на центральной улице.
Все свободное время ты посвящала Сатико, целыми днями гуляла с ней, играла, показывала город, водила в кино. Сатико была очень довольна, но по вечерам, когда ты уходила на работу, ей приходилось оставаться одной в номере. Уже на второй день девочка начала плакать и проситься домой. Это привлекло внимание администрации гостиницы.
Ваш разговор был подслушан. Вот его содержание, согласно полицейскому протоколу:
– …Понимаешь, папа уехал в Америку… Сказал, что пробудет там долго, до самого Нового года, а нам посоветовал отдохнуть и развлечься. Вот мы и путешествуем.
– А почему папа перед отъездом не пришел домой?
– Он приходил, но ты, Сатико-тян, в это время спала. Папа быстро собрал вещи и уехал. Я хотела тебя разбудить, но папа сказал: не надо, очень уж сладко она спит… Поэтому ты и не знала, что папа приходил.
– Нет, он не приходил!
– Как тебе не стыдно, Сатико! Разве я тебя когда-нибудь обманывала? Да и папа не раз тебе говорил: «Дочка, слушайся Ода-сан!»
– Все равно хочу домой. Тут скучно, ты каждый вечер уходишь. Не хочу тут!
– Сатико, маленькая моя, не сердись! У меня были дела, я должна была встретиться с подругой.
– Не хочу, не хочу! Ты каждый вечер куда-то уходишь, а я боюсь одна!
– Ну хорошо, хорошо, не плачь! Прости меня! Больше я никуда не уйду. Не оставлю тебя. Будем все время вместе. Ведь мы с тобой друзья. Ведь я очень люблю тебя. – Будем вместе, а раз вместе, то чего же бояться…
– Домой хочу!
После этих слов, ты, как отмечено в протоколе, немного помолчала, а потом медленно, запинаясь, произнесла:
– Дома сейчас плохо… Там полно чужих мужчин… Они говорят непонятные вещи, кричат, ругаются… Не стоит нам сейчас ехать домой…
– В школу хочу! Поиграть с подружками!
Сатико расплакалась, а ты не находила слов, чтобы ее утешить.
Почему ты все же увела эту девочку? На что надеялась? Ведь средства твои были ограниченны и ты не смогла бы без конца разъезжать по горячим источникам и вести праздную жизнь. А сочетать воспитание ребенка с работой было и вовсе немыслимо.
В привокзальных гостиницах не очень-то церемонятся с постояльцами. Хозяин, поняв твои отношения с Сатико и заподозрив, что ты проживаешь у него под чужой фамилией, решил заявить в полицию. Но ты мудро опередила его и немедленно съехала.
– Я попала в глупое положение, – сказала ты. – Меня попросили попутешествовать немного с девочкой, потому что у них дома ожидаются большие хлопоты. Но видите, что с ней творится? Мне с ней не сладить. Придется немедленно отвезти ее в Токио…
Ты поняла, что поведение Сатико выдало вашу тайну. Оставаться в гостинице было опасно.
Ты действовала очень разумно и осторожно. Отправилась на вокзал и купила билет до Токио. Хозяин гостиницы вздохнул с облегчением: вы уезжаете, и слава богу! Кому охота иметь дело с полицией? Хлопот не оберешься. Будут без конца расспрашивать, заставят писать объяснение…
Ты съехала, и твои следы вновь потерялись.
5
Непонятно, как ты сумела продержаться еще целых три дня, ни у кого не вызывая подозрений. А ведь с Сатико, наверно, было нелегко – приходилось уговаривать ее, успокаивать, развлекать. Вы уехали из этого города, но не в Токио, а в Аомори. Очевидно, ты обманула девочку, сказав, что ваш поезд идет в Токио.
Ночь вы провели в поезде, в Аомори прибыли утром.
Там ты сделала много покупок. Девочке купила платье с рисунками животных, розовый свитер и бисерную сумочку, себе – комбинацию и кофточку.
Впоследствии твои покупки были расценены как желание изменить внешность. Но ты сказала, что покупала новые вещи, готовясь к смерти. Вообще ты наговорила много лишнего полиции, но заявления, более невыгодного для тебя, и не придумаешь.
Если ранее твой поступок рассматривался просто как похищение несовершеннолетней, то теперь ты сама дала повод для всевозможных домыслов. Еженедельные журналы кричали о «подготовке к преднамеренному убийству».
В тот же день вы поехали па горячие источники Асамуси. На этот раз ты сняла номер не в третьеразрядной гостинице, как раньше, а в роскошном отеле на берегу моря. Вы проводили время в дорогостоящих развлечениях: ходили в аквариум, катались на моторных лодках. Ты уже отказалась от надежды устроиться на работу и воспитывать девочку.
Шел седьмой день, как вы уехали из Токпо, в тот день в газетах появилось официальное сообщение о прислуге, похитившей дочь хозяина, и ваши фотографии.
Ты не писала Киносите угрожающих писем, и, следовательно, у него не могло возникнуть подозрения, что ты продашь или растлишь Сатико. Но он, словно предчувствуя недоброе, засыпал полицию просьбами «отыскать его дочь». Да и мачеха, опасаясь за свою репутацию при создавшемся положении, вернулась в дом мужа и тоже начала кричать: «Верните нам ребенка!» Естественно, газеты снова подняли шум, и был объявлен розыск.
И все же в отеле вы не вызвали никаких подозрений.
1 2 3 4 5 6 7 8