Штангисты уже дремали, когда, с каким-то чувством нереальности, Джейк
надел новые носки, белые бриджи, рубашку и дрожащими руками повязал
галстук. Он был весь в белом, как невеста, пока не обул блестящие, с
коричневым верхом, ботинки и втиснулся в новый красный камзол с черным
бархатным воротником и британским флагом на кармане. Действительно, пришел
тот самый день, так же, как приходит день идти мальчишкам в
подготовительную школу, или мужчинам - в камеру смертников.
"Всего хорошего," сонно пробормотали штангисты. "Мы будем смотреть
тебя по ящику. Покажи им."
"Всего хорошего," сказали борцы, когда Джейк зашел за Айвором. "Ради
Бога, присмотри за ним."
"Всего хорошего," сказали суровые охранники в конце коридора,
улыбаясь первый раз со дня их приезда. "Счастливого вам дня."
Им повезло, что они вышли рано, когда восходящее солнце окрашивало
бледно-шафрановой позолотой горы Санта-Моника; автострады уже были
запружены машинами,а непрерывные потоки энтузиастов всех национальностей -
но преимущественно американцев - захватив с собой шляпы, термосы,
холодильники, банки с пивом, бутерброды, транзисторы и даже переносные
телевизоры, чтобы поддержать себя в течение долгого дня, вливались на
стадион. Повсюду стояли биллетеры, а, чтобы добраться до конюшен, команде
пришлось прорываться сквозь ряды собирателей автографов и людей, торгующих
кока-колой, жевательной резинкой, гамбургерами, хот догами и сувенирами.
"Если кто-нибудь еще предложит мне плакат с Дино, я зареву" сказала
Фэн.
К семи часам трибуны под подернутым дымкой, сизо-серым небом,
свидетельствующем о наступающей сильной жаре, были переполнены.
Большинство людей в толпе не отличило бы морды лошади от хвоста, но,
охваченные олимпийской лихорадкой, они жаждали увидеть, как американцы
завоюют еще одно золото.
В пол-восьмого наездники и руководители команд вышли на скаковой
круг, бледнея под густым бронзовым загаром. На арену не допустили больше
никого, даже журналистов. Тем не менее, члены королевской семьи не стали
терпеть таких ограничений.
"Доброе утро, Дадли," обратился принц Филлип к Дадли Диплоку,
вертевшемуся около входа. "Уже ходили на круг?"
"Нет, сир."
"Ну, тогда пойдем, пойдем," сказал принц Филлип, шагая прямо через
кордон охранников, а за ним подпрыгивал Дадли.
"Посмотрите на эту толпу," глухим голосом сказал Айвор.
"Посмотрите на этот скаковой круг," сказал Джейк, пристально глядя на
препятствия, чьи огромные размеры ничуть не смягчалишь буйно разросшимися
деревьями и цветами.
"Положительно устрашающая," выдохнул Кэрол Кеннеди, глядя на
комбинацию. В ней было два необычных препятствия, одно, построенное из
светлых и темно-коричневых кирпичей в форме хот дога, и другое, сделанное
в виде лодки, с парусами на обоих концах вместо крыльев, и с лошадьми
перепрыгивающими через нос.
"Матерь Божья, какая ужасная штука," сказал Вишбоун, глядя на хот
дог.
Даже Руперт был необычайно молчалив, пока они меряли и перемеряли
расстояние.
"Все вы брали более высокие препятствия," сказал Мэлис, когда они
разглядывали массивную изгородь.
"Но не каждое же," сказал Айвор.
Фэн внезапно овладело чувство стыда из-за того, что она хотела, чтобы
Дездемона прыгала этот скаковой круг. Он был просто слишком велик и она
даже не верила, что Смелый может пройти его. Она испугалась за Джейка. Она
хотела остаться с ним, чтобы поддержать его уверенность в себе, но Мэлис
сказал ей оставаться натрибуне для наездников, во все глаза наблюдать за
первыми выступлениями и не давать никаких советов.
Похолодевший и стучащий зубами, несмотря на жару, Джейк
сосредотачивался и ни кем не разговаривал. По жребию ему выпал очень
дальний номер, что не могло не сказаться на нервах. Внезапно он затосковал
по Тори, ее спокойному сочувствию и пониманию, по ней, способной все
вынести, даже если он обманет ее. Проходя через пост охраны в конюшни, он
вдруг услышал крик и к нему бросилась Хелен. Она выглядела восхитительно в
белой греческой тунике и большой белой шляпе с синим крапчатым шарфом
вокруг талии. В нескольких ярдах позади нее стояла крупная симпатичная
женщина средних лет с бульдожьей челюстью.
"Дорогой," прокричала Хелен, "я везде тебя ищу. Я только хотела
пожелать тебе удачи и познакомить с мамой."
Джейк недоверчиво посмотрел на нее. "Что?"
"Познакомить с мамой. Я так много о тебе рассказывала."
"Не будь такой идиоткой," перебил ее Джейк. "Я не могу ни с кем
сейчас знакомиться," он круто повернулся и ушел.
Хелен была ошеломлена. "Он немного перенапряжен," сказал она матери.
"Ты сожешь познакомиться с ним позже."
Все столпились на трибуне наездников, чтобы посмотреть первое
выступление. Над ареной повисла тишина. По толпе пробежал шорох, когда
появился первый участник. Им был Ганс Шмидт - его шляпа, как обычно, была
небрежно сдвинута, что противоречило выражению его лица, на лошади по
кличке Папа Гайдн, темно-гнедом ганноверце, очень хорошо выдресированном.
Немецкая команда издала стон, когда во время прыжка, он зацепил второе
препятствие, пару подпорок, которое никогда не было сильной стороной
немцев, затем задел третье препятствие и четвертое, и, недостаточно
разогнавшись, обоими копытами попал в воду. Расстроенный таким
несвойственным для него плохим выступлением, Папа Гайдн разрушил лодку, а
потом и хот дог, выбив шест из массивного триплета, стоящего в стороне от
избранного круга, и задел первый элемент комбинации, завершив выступление
с тридцатью шестью ошибками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170