– Всего-то? А где же брюссельская капуста? – засмеялась Триона, когда Джуди в очередной раз вплыла из кухни с огромным блюдом, на котором красовались овощи, обжаренные на медленном огне.
– Скоро будет готова, – серьезно ответила Джуди и, опустив свою ношу на стол, внимательно оглядела его. – Ну вот, теперь практически все. Принеси еще вина, Говард.
– Одну секунду, пуделек, – и Говард вышел на кухню, захватив с собой пару пустых бутылок из-под шампанского.
– Ну вот и слава богу – пока его нет, я поменяю музыку. Какой жуткий грохот, – и Джуди заговорщически прокралась в гостиную. Через несколько секунд оттуда раздались звуки Кланнада.
– Хрен редьки не слаще, – шепнула Триона Джею.
– Вам ведь должна нравиться поп-музыка, да, молодежь? – Джуди, пританцовывая, вернулась в столовую и исполнила экзотический номер: наполовину танец живота, наполовину лимба. Она так сильно прогибалась назад, что, безусловно, должна была растянуть мышцы, но она спокойно подошла к столу, не причинив себе ни малейшего вреда, только повергнув всех в изумленное молчание.
– Есть еще признаки жизни в этой старой птице, как вы считаете? – сказала она и приступила к разделке гуся.
– На мой взгляд, она таких признаков не подает, мэм, – ответил Джей с невозмутимым видом.
Джуди расхохоталась от всей души:
– Ты такой остроумный – не понимаю, почему Джуно сказала, что у тебя нет чувства юмора, – ее нож дрогнул. – Опс! Что я такое сболтнула, черт меня подери, – и она продолжала нарезать мясо тонкими ломтиками, а Джуно сидела с пунцовым лицом и боялась взглянуть на Джея.
Вдруг Джуно почувствовала прикосновение к своей щиколотке и подняла глаза на Джея, чтобы выяснить, не смотрит ли он на нее. Неужели он заигрывает с ней? С чего бы это, ведь ее мать только что сообщила во всеуслышание, что Джуно весьма нелестно отзывалась о нем.
Но Джей смотрел в сторону. Джуно подумала, что это, наверное, собака пролезала под столом.
Пришел Говард с бутылкой «Кру Буржуа» такого темного цвета, что оно казалось почти черным.
– Я переключаюсь на коку, спасибо, – смущенно сказал Джей.
– Сейчас я принесу тебе, – предложила Джуно: ей не терпелось остудить лицо, засунув голову в холодильник.
– Не достанешь ли ты брюссельскую капусту заодно, котенок? – спросила Джуди. – Она в левой верхней плите.
Кладя кубики льда в чистый бокал, Джуно заметила, что все собаки лежат в своих корзинах и крепко спят. Значит, они никак не могли быть причиной странного прикосновения к ее ноге. Она прижала кубик льда к щеке, когда осознала, что прикасаться к ее ноге мог Джей, и только Джей, – скрытный и мрачный Джей.
– Просто, наверное, хотел привлечь твое внимание, чтобы ты передала ему соль, – сказала она сама себе строго, отняла кубик льда от щеки, тоже бросила его в стакан и туда же налила кока-колы.
Она вынула из печи неглубокое блюдо с зеленой пюреобразной массой, украшенной оливками. Джуно попыталась донести одновременно и горячее блюдо, и стакан с колой, которая по дороге все же расплескалась.
– Знакомьтесь, итальянский пудинг из зеленого горошка и брюссельской капусты. Угощайся, Джей, – возвестила Джуди.
Джуно протянула ему стакан и опять заметила тревожное выражение у него в глазах: похоже, рецидив паники. Она ободряюще улыбнулась ему и положила пудинга.
– Спасибо, – пробормотал он, и начал поглощать еду со своей обычной скоростью.
– Как приятно кормить человека с хорошим аппетитом, – заявила Джуди. – И каков же ваш приговор – съедобно?
Возгласы «восхитительно» на секунду прервали дружное чмоканье.
– В таком случае, счастливого Рождества! – Джуди снова подняла свой бокал.
– Счастливого Рождества, пуделек! – Говард послал ей воздушный поцелуй.
Вкусовые рецепторы урчали от удовольствия. Джуно подумала с набитым ртом: это и в самом деле очень похоже на Рождество. За окном стемнело. Зажгли свечи.
– Жалко, что Шона нет, – вздохнула Триона, наливая себе минеральной воды: у нее наступила стадия самоограничения после невоздержанности, которую она проявила наедине с Джуди.
– Но душой он с нами, – глубокомысленно изрек Говард. – Джей является его представителем. Мы одного поля ягоды: я читаю это в его ауре. Наши корни соприкасаются.
Джей испуганно посмотрел прямо перед собой, залпом выпил всю колу и локтем смахнул вилку со стола.
Когда он наклонился, чтобы поднять ее, Говард продолжил свой проникновенный монолог:
– Я всегда узнавал родственную душу с первого взгляда, – он опирался локтями о стол и помахивал перед собой вилкой, полной фарша. – Наша личная карма не отработана. Встречаясь с близким по духу, ты глядишь в его глаза, как в глаза своего новорожденного сына.
Джуно почувствовала, как под столом ее схватили за лодыжку, как впиваются в кожу коротко обгрызенные ногти.
– Будет тебе, па, – промычала Джуно. – Расскажи-ка лучше нам про Германию. О чем ты будешь читать лекции?
– Подожди, киска, я должен договорить, это важно, – Говард сбросил фарш с вилки в тарелку. – Джею очень одиноко в Англии. Для него это духовное путешествие, а не только географическое, я это ясно вижу. Я думаю, мы должны поднять еще один тост, чтобы поприветствовать его: он стал членом нашей семьи, нашим вновь обретенным возлюбленным сыном, – Говард положил вилку и взял бокал. Его охотно поддержали Триона и Джуди. Они снизу вверх смотрели на главу семейства, готовые выполнить любое его повеление: король Артур напутствует своих рыцарей на берегу Аваллона.
Рука под столом настойчиво дергала Джуно за ногу.
– Присоединяйся к нашему клану, Джей, – мы с тобой разной крови, но одного духа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152