– Я развернулась под нужным углом.
– Еще бы, – Джей открыл окно и жестом показал Трионе, чтобы она ехала следом.
– Дальше я в состоянии вести сама, – проблеяла Джуно. – Ты можешь ехать с Трионой, если хочешь.
Но машина уже рванула вперед, за пределы Белсайз-парка.
Оставшись с Джеем наедине в небольшом замкнутом пространстве кабины, Джуно испытала приступ клаустрофобии. Она чувствовала страх и стеснение, не решалась рта раскрыть, понимая, что любое сказанное слово зароет ее еще глубже в яму, из которой будет не выбраться.
– Я пока не очень хорошо ориентируюсь в этом городе, – сказал Джей, глядя на дорогу.
– Я буду подсказывать, как лучше ехать, я неплохо знаю Лондон, – обрадовалась Джуно.
Она давала короткие указания: «Теперь направо», «Поверни возле светофора – пока они не оказались со всех сторон заперты в гигантском потоке машин. За четверть часа они продвинулись метров на пять.
– Господи, это же закончился крикетный матч, – у Джуно упало сердце. Она похвасталась, что знает самый быстрый путь, и совсем забыла, что в субботу вечером проходят крикетные матчи, а после них толпы болельщиков на автомобилях заполоняют шоссе. – Ну ничего страшного, я знаю один объезд, – ее глаза радостно вспыхнули, когда она вспомнила про маршрут, который они с Шоном называли «черный ход». Его показал Шону знакомый таксист.
И опять она давала указания: «Направо», «Теперь налево» – которым Джей четко следовал.
– А ты представляешь, где мы сейчас находимся? Ты действительно знаешь Лондон? – спросил Джей, когда они лавировали по узкой дорожке, зажатые с двух сторон рядами конюшен.
– Теперь через мост, – улыбнулась Джуно. – И вон там синий знак – это шоссе М40. – Она посмотрела на часы. – Десять минут. Совсем неплохо. Ты хорошо водишь.
Он не ответил, но она почувствовала, что атмосфера потеплела. Джуно украдкой взглянула на него. Только сейчас она заметила, что он надел солнцезащитные очки. Модные, удлиненной формы, они придавали ему невероятно интеллектуальный и в то же время менее суровый вид.
Сидя рядом с ним, Джуно почувствовала необычайный прилив радости. Она всегда любила ездить пассажиром, это освобождало от всякой ответственности и переносило в детство. Кроме того, Джуно могла в полной мере оценить водительское мастерство Джея.
Его окно было открыто, и ветер трепал ей волосы, залепляя ими рот и глаза. Вдруг страшная мысль пришла ей в голову:
– А ты ухаживал за Пуаро и Убо, пока меня не было дома?
– Думаю, что да. А что, собственно, нужно делать? – ответил он без воодушевления.
– Нужно проверять, здоровы ли они, и кормить их два раза в день. Еще Пуаро нужно оставлять свежую воду и чистить клетку. Еще нужно проверять, работают ли фильтр и подогреватель воды в аквариуме Убо. Последнее время она плохо ест, поэтому за ней нужен глаз да глаз. Если возникнут проблемы, немедленно звони мне.
– А что они едят?
– Возле клетки Пуаро большой пакет птичьего корма, но если он не получает хотя бы кусочек свежего фрукта в день, он очень сердится. Убо ест куриную печень – ее много в холодильнике, иногда яйцо вкрутую. Все это лучше посыпать кальцием – он лежит возле аквариума. А еще она любит сыр – но только не чеддер. Чеддер она терпеть не может. Ты все запомнил?
– Конечно, – неохотно кивнул Джей.
– Спасибо тебе, – Джуно вздохнула с облегчением, заглотнув при этом большую прядь своих волос. Джей бросил на нее быстрый взгляд.
Она оглянулась удостовериться, что Триона не отстала, и почувствовала, что сквозняк исчез: Джей прикрыл свое окно.
– Я нашел твои извинения. Я их принимаю и ценю, – неожиданно сказал он.
– Надеюсь, ты не очень замучился, отклеивая их? – покраснела она.
– Нет, я очень веселился.
– Я рада, – она прокашлялась. – А теперь я уеду на неделю, и ты отдохнешь от меня. И не будешь опасаться, что за тобой кто-то шпионит. Хотя я совсем и не шпионила.
– Нет?
– Нет. Я вполне уважаю твои профессиональные секреты – ты ведь снимаешь знаменитостей и тому подобное.
– Кто тебе сказал, что я снимаю знаменитостей?
– Никто. У меня возникло такое впечатление.
– Я фотожурналист, а не фотопортретист, Джуно.
«Я не должна его раздражать, – подумала Джуно. – Я не должна задавать дурацких вопросов. Я буду сдержанна и миролюбива. Лучше я вообще буду молчать».
Какое-то время они ехали молча. Окрестности Оксфордшира пленяли глаз своей буколической красотой.
– Ты хорошо провела время вчера вечером? – неожиданно спросил Джей.
Джуно удивленно взглянула на него, но он внимательно смотрел на дорогу, его лицо ничего не выражало.
– Нормально.
Она вспомнила лощеных журналистов в Эрлз-Корт, напившихся одноклассниц и добавила:
– Немного утомительно. Я не предупредила тебя, что не приду ночевать. Извини.
– Ты могла бы позвонить – или оставить сообщение.
– Не получилось, извини.
Она предполагала, что опять наступит молчание, но Джей спросил, взглянув на нее сбоку (черные очки делали его взгляд очень серьезным и очень сексуальным):
– У тебя много знакомых, не так ли?
Джуно задумалась.
– Да, пожалуй, но близких друзей немного.
– И Лидия среди них?
Она догадалась, что он собирается ее расспрашивать о Лидии, как влюбленный подросток, и зубы у нее невольно сжались. Ничего, ничего. Главное, выдержка.
– Да, Лидия одна из моих ближайших подруг.
– Вчера вечером ты была с ней? – спросил он с надеждой, видимо рассчитывая получить информацию о прекрасной и ветреной блондинке.
– Нет. Не с ней. Кое с кем из старых знакомых. Было, правда, немного тоскливо, – вздохнула Джуно.
– В таком случае это еще один потерянный выходной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152