– Вот мы и на месте.Маделин бросилась в госпиталь, и лейтенанту пришлось догонять ее.– Какой этаж? – на ходу спросила она.– Седьмой.Часы приема давно кончились, но никто и не пытался остановить Маделин. За дверью она остановилась, чтобы перевести дыхание. Она никак не могла представить Виктора бледным, лежащим без движения на белых простынях.– Виктор? – прошептала она, сделав шаг к нему.Он молчал. От него отходили какие-то трубки, а рядом стоял какой-то аппарат, назначения которого она не понимала.Она села на стул рядом с кроватью. Одна рука Виктора лежала на одеяле, и Маделин протянула свою руку и накрыла ею пальцы его руки. Все, что она могла сделать для него в эту минуту, – поддержать его своим прикосновением.Маделин не знала, сколько времени она просидела так, держа его руку в своих ладонях и только отпуская ее, когда приходил кто-нибудь из персонала. Дважды приходили врачи, и тогда она выходила в коридор и ждала там. Форрестер тоже ждал. С ним были какие-то люди, но ни лиц, ни имен их она не запомнила. Позвонив Дэви, чтобы сказать, где находится, она снова вернулась, в палату.Еще не открыв глаза, Виктор ощутил, как кто-то нежно и заботливо прикасается к его руке. Маделин, инстинктивно решил он, хотя еще не знал, где он находится.Воспоминания приходили к нему обрывочно. Он выполнял задание… потом страшный жар во всем теле…Позднее, в машине, он расслышал: «Не понятно, задеты ли жизненно важные органы или нет».Так и есть. В него стреляли. Вот почему его так обожгло. По крайней мере, Маделин с ним. С ней он ничего не боится.Веки казались ему страшно тяжелыми. Он пытался открыть их, прикладывая колоссальные усилия. Ему не терпелось увидеть Маделин.Она почувствовала, как пошевелился его палец, и приподняла голову. Глаза Виктора были открыты. Слава Богу! Она хотела кинуться в его объятия, но только улыбнулась.– Привет.Он еле слышно произнес:– Привет.– Как ты себя чувствуешь?Он постарался покачать плечами, но вспыхнувшая боль заставила его поморщиться.Обеспокоенная, Маделин протянула руку и погладила его лоб.– Не шевелись. Просто лежи и отдыхай, – Маделин приподнялась и поцеловала его в лоб, затем погладила по щеке. – Ты поправишься. – Она знала это наверняка. Интуиция подсказывала ей это.– Обязательно, – говорил он еще с трудом, слабым голосом. Но теперь это не причиняло такой боли.– Поправляйся и никуда не спеши. В твоем распоряжении целая вечность.Она наклонилась так близко, что он ощутил ее аромат, который был сильнее всех больничных запахов. Он ясно видел глубину ее фиалково-голубых глаз и нежный румянец щек. Как сильно хотелось обнять ее!– Я все знаю. Форрестер рассказал мне. Ничего не говори, – она хотела, чтобы он берег силы и поправлялся как можно скорее.Придвинув стул вплотную к кровати, она тихонько продолжала:– Форрестер рассказал о тебе столько хорошего. Он сказал, что ты трудяга и… – она говорила весело, очарованная его темными и бездонными глазами.– Выходи за меня замуж.Ей не нужно было время на раздумья. Ответ выскочил сам собой.– Да, – не дыша согласилась она. Накрыв рукой его руку, она любовно поцеловала его.Виктор вздохнул. Внезапно его охватило нетерпение. Надо быстро поправиться, чтобы как следует целовать ее.– Ты не возражаешь против переезда в Лос-Анджелес?Маделин улыбнулась.– Нет. Я думаю, преимущества этого очевидны. И Дэви будет рад, – нахмурившись, она спросила: – А ты не станешь возражать против того, чтобы он жил с нами? Не хочу отсылать его обратно к тете в Джорджию.– Возражать не буду. Да я и не думаю, что он вернется. Эпилог Через шесть месяцев после свадьбы Мэдди каждый вечер с нетерпением ожидала возвращения Виктора со службы. Ей повезло: она нашла работу в небольшом колледже. Первый семестр, к ее счастью, оказался не таким загруженным, и она могла уделять больше времени поискам мебели и других вещей для небольшого домика, арендованного ими прямо на побережье.Форрестер оказался прав: Виктора больше не привлекали к тайной работе, и он вернулся в отдел по раскрытию особо опасных преступлений. Он был доволен и все время улыбался.Вот и сейчас, придя домой, он улыбался. Когда он широко расставил руки, Маделин весело подбежала и, подняв голову, подставила губы для поцелуя. Она обвила его шею руками и приподнялась на цыпочки, чтобы крепче прижаться.Затем отстранилась и что-то прошептала ему на ухо.Он загадочно улыбнулся.– Я как раз об этом и думал. Если братья придут на обед немного раньше, мы игнорируем их. Один раз ты уже сделала это, – подшутил он.Братья приходили навещать его в госпиталь, и Форрестер представлял их Маделин, но она была слишком рассеянной, чтобы запомнить кого-либо.– Да, мы проигнорируем их, – она могла не заметить целый мир, если Виктор сжимал ее в своих объятиях.Замужество стало для нее настоящим блаженством. Она и представить не могла, что будет так счастлива. До свадьбы ее жизнь, казалось, была наполнена горестями и обидами. Она боролась со своими чувствами, не зная, как поступать. Теперь любовь затмила все невзгоды, которые сейчас представлялись ей незначительными. Они подарили друг другу такую любовь, что по сравнению с ней все остальное было мелочью.– Я же произвел неизгладимое впечатление на твоих родственников, – одной рукой придерживая ее за спину, другой он начал медленно расстегивать пуговицы ее блузки. А она отвернула воротник его рубашки и стала покрывать быстрыми поцелуями его шею.– Это оттого, что ты покорил тетю Паулу своей улыбкой и ослепил глазами. Вот она толком тебя и не разглядела.– А ты? – рассмеялся он.– Я – да. Я знаю, какой нежный и любящий человек скрывается за твоей очаровательной внешностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52