– Как мы двинемся дальше?
– Ты мог бы подать мне костыли, – сухо напомнила она.
– А ты хоть раз практиковалась с ними?
– Нет.
– Что ж, тогда роль мисс Независимость начнешь играть завтра, – твердо проговорил Ланс. – А сегодня я облегчу твою задачу.
Он подошел к багажнику машины и достал кресло-каталку.
Джин не стала спорить потому, что не знала, как ей быть. Она привыкла передвигаться в каталке по больнице, но с трудом представляла, как въедет в дом.
Ланс осторожно усадил ее в кресло и повез к черному входу. Там не было ступенек, как на парадном крыльце. Но передвигаться по снегу было нелегко, да еще когда на улице стоял декабрьский мороз.
Пока Ланс вез ее, Джин пришла к выводу, что, во-первых, ногу лучше ломать летом, а во-вторых, ей ни за что не удалось бы подняться без посторонней помощи в свою старую квартиру.
Ланс доставил ее на кухню, где миссис Шерман что-то пекла.
Джин поразило, как доброжелательно встретила ее эта женщина. Ей-то казалось, что она воспримет ее как приживалку, но вместо этого Элис вытолкала Ланса за дверь и охотно сама повезла девушку в отведенную ей комнату.
Комната располагалась в глубине дома. Стены были небесно-голубыми, с коралловыми прожилками, а вокруг витал запах свежей краски.
– Мужской состав семьи настаивал на розовом цвете, но мне удалось убедить их, что розовое не для тебя, – довольная собой, сказала Элис.
– Да уж… – Джин была потрясена. Ведь даже отец никогда не придавал значения подобным деталям. – Просто чудесно!
– Ну, вот и отлично! – Элис явно была польщена. – Профессор просил его извинить за то, что он не смог встретить тебя. Он обещал вернуться к Рождеству.
Рождество!.. Осталось четыре дня. За столом соберется вся семья. Джин не хотелось быть непрошеной гостьей. Что же делать?
– Миссис Шерман, можно ли заказать такси в Рождество? – спросила она.
– Такси? Зачем оно тебе понадобилось? А, понимаю… – Лицо домоправительницы стало непроницаемым. – Друг, не так ли?
– Нет, просто… – Девушка смутилась. – Соберется вся семья, я буду лишней. Лучше мне перебраться хотя бы на время в свою квартиру.
– Праздновать Рождество в одиночестве? – Элис в удивлении всплеснула руками.
Джин пожала плечами. Она не видела в этом ничего особенного. С ней это было не впервые. Ее одинокие праздники были гораздо спокойнее, чем те, которые она провела с отцом. Ничего нельзя было предугадать: до какой степени он напьется, будет ли каяться, строить планы или завалится спать.
– Я не праздную Рождество, – заявила она.
Глаза Элис Шерман сузились.
– Ты еврейка?
Нет, Джин не была еврейкой, но опровергать ей не хотелось.
– В любом случае, кем бы ты ни была, профессору будет приятно видеть тебя за рождественским столом. Тем более что там будет не только семья, но и я, – сказала домоправительница.
– Но вы практически член семьи.
Лицо Элис порозовело от удовольствия после этих слов.
– Я им нужна еще и для того, чтобы все приготовить.
– Как жаль, что я даже этого не могу, – огорчилась Джин.
– Что? Ты не умеешь готовить? – Элис восприняла ее признание, будто это был самый тяжкий грех.
Джин покачала головой. Самое большее, на что она была способна, это сварить яйца или поджарить сосиски.
– Смотри, детка, неумение готовить может помешать тебе подцепить приличного жениха, – улыбнулась миссис Шерман.
– Я не собираюсь никого цеплять, – возразила Джин.
– Это ты сейчас так говоришь, – фыркнула женщина. – А вот когда встретишь того, единственного, по-другому запоешь. – Джин не ожидала подобных высказываний от домоправительницы. – Этого не избежать, – продолжала Элис, заметив недоверчивый взгляд Джин. – Любовь приходит ко всем. А настоящая – только раз в жизни.
– Так было у вас с мистером Шерманом? – улыбаясь, поинтересовалась Джин.
– О Господи, конечно же, нет! – выдохнула Элис. – Он был не из тех, для кого любовь важна. Мое сердце разбил другой парень. Он погиб на войне. – Голос ее дрогнул.
– Я… Мне очень жаль, – проговорила Джин.
– Не стоит сожалеть, девочка моя. Это было очень давно. Я только хотела сказать: как ни беги от любви, она все равно рано или поздно догонит.
Джин вздохнула с облегчением, когда Элис перешла к более земным темам:
– Туалет прямо по коридору. Позовешь меня, если понадобится помощь.
– Спасибо, – откликнулась девушка. – Все будет отлично, когда я возьму свои костыли.
– А вот и они, – чересчур бодро произнесла миссис Шерман, указывая на Ланса, появившегося в дверях.
Ланс прислонил костыли к стене и спросил, когда Элис ушла на кухню:
– О чем вы так мило болтали?
– Да так… – Джин пожала плечами. – Миссис Шерман рассказывала мне историю своей любви.
– О, это интересно! Неужели она были влюблена?
– Она тоже когда-то была молодой, – тут же ощетинилась Джин.
– Не возражаю, – улыбнулся Ланс. – А кое-кто и до сих пор молод. Двадцать один, не так ли?
– Двадцать два. У меня недавно был день рождения. – Ланс нахмурился. – Я не отмечаю такие праздники. И Рождество, кстати, тоже, – сказала Джин. – Поэтому, если ты не против, я останусь в комнате на время праздника.
– Я-то не против, – с деланным равнодушием произнес Ланс. – Но вот моя дочь, полагающая, что Рождество – самый замечательный праздник, очень огорчится, не увидев тебя за праздничным столом. Да и отцу будет без тебя скучно.
У Джин не оставалось выбора. Она бросила на Ланса мятежный взгляд, на который тот ответил широкой улыбкой.
– Уходи, – тихо проговорила Джин.
– Сию же минуту, – согласился он. – Я только хочу быть уверен, что ты справишься с костылями.
– Все будет замечательно.
– Зови на помощь, если что-то не получится, – сказал он и вышел из комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38