Она попробовала посмотреть на события последних недель со стороны. От этого боль не утихла, но Дороти начала смиряться с ней.Хозяйка гостиницы мадам Флери радушно встретила гостью и самолично проводила ее на третий этаж в элегантно обставленный номер.– Вы уже послали за багажом? – спросила она.Не желая признаваться, что у нее нет багажа, Дороти молча кивнула.– Не желаете перекусить?– Спасибо, не надо. Перекушу в городе.Хозяйка ушла, а Дороти раздумывала, не позвонить ли матери и сообщить, что она уже в Париже. Но выслушивать мамины «а что я тебе говорила», «я так и знала» у нее не было сил, и она поступила так, как поступила бы на ее месте любая женщина, – пошла по магазинам выбирать себе новые туалеты.Часа два Дороти носилась по магазинам, пытаясь стереть из памяти, как они покупали для нее вещи с Анри. На этот раз Дороти сама выбрала себе несколько элегантных нарядов, после чего отправилась в дорогую парикмахерскую, где наконец-то распрощалась с жуткими морковными волосами и стала опять золотисто-рыжей, ну и, конечно же, сделала новую прическу.До чего же хорошо снова стать самой собой! – думала повеселевшая Дороти, возвращаясь в гостиницу переодеться для встречи с Мишелем.Она решила надеть креповую двойку оливкового цвета – открытый сарафан свободного покроя и жакет с высокими плечами. Такой наряд ко многому обязывал, но Дороти было не занимать ни стати, ни вкуса: волосы зачесали наверх и уложили локонами, подчеркнув стройную шею и точеный профиль, сдержанный макияж оттенял нежную кожу.Ну вот, почти как прежняя Дороти! – подумала она, взглянув на себя в зеркало, и спустилась вниз, где ее уже ждало такси. Почти, да не совсем: у нее погрустнели глаза. А может, она просто повзрослела?
Мишель жил на последнем этаже старинного особняка на берегу Сены, в одном из престижных районов Парижа. Он с нетерпением ждал ее в холле, а за спиной у него маячил слуга.В отличие от квартиры Анри, забитой антиквариатом, это было типичное современное холостяцкое жилище, но первое, на что Дороти сразу обратила внимание, это обилие книжных полок и богатейшая коллекция пластинок и компакт-дисков классической музыки. Мишель еще больше вырос в ее глазах. Впрочем, она с самого начала поняла, что он человек тонкий: всегда проявлял по отношению к Дотти симпатию и понимание, не то, что Анри Ромье. Жаль, что сердцу не прикажешь… – Ну, наконец-то! – обрадовался Мишель. – А то я уже начал волноваться, вдруг ты передумала…На нем был безупречно сшитый бежевый костюм, кремовая рубашка со строгим галстуком в полоску, да и сам он казался строгим и каким-то непривычным… С таким человеком шутить нельзя, тем более играть его чувствами.Дороти стало стыдно, и она дала себе слово не усугублять свою вину новым обманом.– Дотти, ты так решительно отвергла меня, что я, признаться, и не надеялся тебя увидеть.– Не могла же я приехать в Париж и не повидать тебя, – тщательно подбирая слова, ответила Дороти.Мишель пожирал ее глазами. Лучи заходящего солнца, отразившись в оконном стекле, позолотили ее волосы, и в глазах у Мишеля промелькнуло удивление. Он хотел что-то сказать, но передумал и подвел ее к креслу.Завидное, самообладание! – отметила про себя Дороти. Мишель не мог не заметить, что Дотти стала другой, однако не подавал виду, и Дороти из озорства решила потянуть время и посмотреть на его реакцию, когда он поймет, что она изменилась не только внешне.– Хочешь шампанского? – спросил он.– С удовольствием. Если можно, сухого.– У меня есть бутылка «Пол Рожер».– Слишком крепкое, на мой вкус, – возразила Дороти, с трудом сдерживая смех при виде его растерянности. – Может, у тебя найдется «Мум»?– Представь, найдется. Но ведь оно довольно сухое и…– Отлично! – просияла она.Через пару минут Мишель вернулся с шампанским в ведерке со льдом и двумя высокими фужерами.– Восторг! – Дороти подняла фужер и посмотрела на свет. – Не понимаю, что это за мода пить шампанское с палочкой для коктейля!– С палочкой?– Ну да, чтобы не было пузырьков. Святотатство, да и только. Согласен?– Пожалуй… – не сразу согласился он.– Ведь именно пузырьки делают шампанское таким праздничным. А ты как считаешь?– Так же. Хотя, признаться, не предполагал услышать подобные речи от тебя.Дороти опустила глаза и пригубила вино, следя за Мишелем сквозь ресницы.– Дотти, а почему ты вдруг сорвалась и уехала?– Из-за Эдит.– Эдит Фолен? Не понимаю… При чем тут она?– Эдит вместе со своей матерью приехала погостить на пару дней, и это ускорило события. – Она поставила фужер на столик. – Оказывается, они с Анри тайно обручены. Уже полгода.– Не может быть!– Представь себе, может.– А мне ни слова! – поразился Мишель. – Скрытный черт!– Даже мадам Ромье об этом пока не знает. Насколько я поняла, они собираются пожениться в конце года.– Ну и ну! Ловко же Анри водил всех за нос! Уверял, что не собирается жениться, а сам уже давно обручился с Эдит… Ну ладно, при встрече все ему выскажу!Дороти предусмотрительно помалкивала. Она заметила, что Мишель то и дело поглядывает на нее с немым вопросом, и ничуть не удивилась, когда он поставил фужер на столик и подошел к ней совсем близко.– Дотти, с тобой что-то случилось. Ты стала совсем другой… И не только внешне. Даже говоришь по-другому.– Разве? – Дороти откинула голову и распахнула глаза. – Ну и как тебе Дотти в новом исполнении? Нравится?– Разумеется. Но ты и раньше мне нравилась. Ведь я сделал предложение Дотти в старом исполнении, не забыла?– Разве такое забудешь? – вопросом на вопрос ответила она и невольно, из желания заглушить боль от разлуки с Анри, протянула Мишелю руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47