ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Вот это да!
Юджиния стояла у дверей крааля и смотрела на Джеймса и свою дочь. Она забыла все «хочу» и «а что, если» и дала себе волю почувствовать радость жизни.
Каждое утро повторялось одно и то же: по склону холма к ним спускалась миссис Дюплесси с не отстающим от нее ни на шаг верным Джозефом.
– Юджиния, – хрипела она, задыхаясь, – не понимаю, почему вы должны выезжать в такую рань. У детей не было даже времени переварить свою овсянку, а вы уже помчались сюда…
Юджиния каждый раз пробовала не рассмеяться и старалась изобразить спокойствие:
– Но ведь совсем не рано. Солнце уже высоко. Но каждое утро в ответ она слышала одно и то же:
– Просто я думаю, что это небезопасно. И я чувствую ответственность перед вашим мужем. Я знаю, что вы полагаетесь на лейтенанта Брауна, но мне кажется, что люди постарше и умудренные опытом…
Как правило, в этот момент на сцене появлялся доктор Дюплесси.
– Доброе утро, Юджиния! Браун! – кричал он сверху, с холма.
– Доброе утро! – встречал его бодрый хор.
Это состояние было самое близкое к тому, что Юджиния назвала бы семейным счастьем.
Каждое утро они с Брауном и девочками отправлялись на прогулку верхом, а пожилая пара оставалась, охая и вздыхая, высказывая всяческие опасения и давая добрые советы. Миссис Дюплесси вела себя, как старая наседка, у которой вдруг опустел птичий двор, а доктор Дюплесси – как хороший муж и добрый человек, которым он всегда был.
– Я только хотела удостовериться… – пробормочет миссис Дюплесси и, запыхтев, станет подниматься на холм, чтобы сесть там рядом с мужем. – У меня и в мыслях не было вмешиваться…
– Знаю, дорогая, знаю, – будет без конца повторять доктор Дюплесси, и они будут сидеть, глядя вслед отбывающей экспедиции.
– Мы привезем вам болотную мальву, – может крикнуть Юджиния. – Розовую, миссис Дюплесси.
Возможно, девочки прокричат:
– И оранжевую бабочку, если только сумеем поймать.
И так было каждое неторопливое утро.
– Присматривай за ними, мой мальчик, – завершали сцену слова доктора.
Какие же это были волшебные дни! Джинкс была уверена, что будет помнить их всю жизнь. А сколько она увидела и узнала! Баобабы с такими толстыми стволами, что в них можно спрятать слониху, дерево мимозы с усыпанными шипами ветвями, кенгуровую траву и гигантский вереск, и каждый день приносил новые открытия. Кенгуровая трава говорила о том, что где-то поблизости могут оказаться львы, а гигантский вереск предупреждал об африканской гадюке.
А еще были птицы-секретарь, дрофы, ткачики, цесарки. Лейтенант Браун научил Джинкс и Лиззи, на что нужно обращать внимание, когда находишься в движении. Они видели газелей Томпсона, дрожавших, как охотничий спаниель, антилоп дик-дик, прыгавших, как кузнечики, антилопу орикс с закрученными черными рогами.
Джинкс казалось, что птицы и звери в этих местах – это ее братья и сестры. Привстав повыше в седле, она следила за их неторопливым полетом, как будто бегала с ними наперегонки, как будто у нее есть маленькие копытца, которые мчали ее по равнине, или как будто у нее отросли крылья, и она парит над всеми этими местами и кричит:
– Прощайте. Я улетаю от вас. Прощайте.
* * *
– Ты счастлив, мой дорогой? – спросила Юджиния, откусывая плод смоковницы. Пикник закончился, и на большом ковре остались только Браун и Юджиния. Девочки убежали полазить по невысоким скалам неподалеку, с ними были неусыпные сайке. Юджиния видела дочерей, но те были слишком далеко, чтобы можно было слышать их разговор. Она посмотрела на Брауна, а потом, как игривый щенок, поболтала плодом в воздухе.
– Да. Счастлив, – промолвил он. – Очень. И попытался выхватить у нее плод.
– Вот и не успел, – засмеялась Юджиния и откатилась от него. Какое же это замечательное чувство – жить на земле. И солнце, и синее небо, и коричневый тростник, и зеленая трава, деревья с колючками, и кусты ежевики, и даже горячий полуденный ветер – казалось, что все источали радость.
– Ты знаешь, почему я люблю плоды смоковницы, Джеймс? – подначивала Юджиния, растянувшись на ковре. – Мне нравится вкус их семян на языке.
Браун засмеялся.
– И это говорит такая благовоспитанная дама, – заметил он. – Наверное, я очень плохо влиял на тебя. К тому же, ты съела целую тарелку!
– Ну и что? – снова рассмеялась Юджиния и взяла тарелку в руки. Там, где лежали плоды, остались капельки воды. Они блестели на солнце, и в каждой был целый отдельный мир. Когда Юджиния наклонила тарелку, они сбежались вместе, а когда она поставила тарелку на место, они раскатились в стороны и сделались круглыми, как маленькие луны.
– Расскажи мне еще раз о Харлан-Пэриш – месте, где ты вырос, – попросила она. – Расскажи о плантациях и о том, что произошло после отмены рабства. Мне нравится слушать, как ты рассказываешь. Мне нравится наблюдать, как меняется твое лицо, и как солнце освещает твою голову, и как у тебя загораются глаза, когда ты замечаешь что-нибудь рядом, а потом далеко-далеко.
– Похоже, ты только и делаешь, что смотришь, и совсем не слушаешь.
Если бы они были одни и если бы здесь не было носильщиков, сайке для детей, он бы растянулся рядом с ней на ковре, засунул одну руку ей под жакет, а другую подложил ей под спину. Сейчас он только и думал об этом.
– Ну как же, Джеймс, я слушаю. Я помню все, что ты рассказывал мне. А теперь давай рассказывай. Я вся внимание. Я удобно устроилась и тихонечко лежу, – опять засмеялась Юджиния. – Там, где тебе так хотелось бы лежать. Готова поспорить.
Она говорила и смеялась очень тихо. Какое значение имело, что она говорит? Юджиния повернула голову. «Ах, если бы только его лицо было рядом, – подумала она, – какой бы я была счастливой».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209
Юджиния стояла у дверей крааля и смотрела на Джеймса и свою дочь. Она забыла все «хочу» и «а что, если» и дала себе волю почувствовать радость жизни.
Каждое утро повторялось одно и то же: по склону холма к ним спускалась миссис Дюплесси с не отстающим от нее ни на шаг верным Джозефом.
– Юджиния, – хрипела она, задыхаясь, – не понимаю, почему вы должны выезжать в такую рань. У детей не было даже времени переварить свою овсянку, а вы уже помчались сюда…
Юджиния каждый раз пробовала не рассмеяться и старалась изобразить спокойствие:
– Но ведь совсем не рано. Солнце уже высоко. Но каждое утро в ответ она слышала одно и то же:
– Просто я думаю, что это небезопасно. И я чувствую ответственность перед вашим мужем. Я знаю, что вы полагаетесь на лейтенанта Брауна, но мне кажется, что люди постарше и умудренные опытом…
Как правило, в этот момент на сцене появлялся доктор Дюплесси.
– Доброе утро, Юджиния! Браун! – кричал он сверху, с холма.
– Доброе утро! – встречал его бодрый хор.
Это состояние было самое близкое к тому, что Юджиния назвала бы семейным счастьем.
Каждое утро они с Брауном и девочками отправлялись на прогулку верхом, а пожилая пара оставалась, охая и вздыхая, высказывая всяческие опасения и давая добрые советы. Миссис Дюплесси вела себя, как старая наседка, у которой вдруг опустел птичий двор, а доктор Дюплесси – как хороший муж и добрый человек, которым он всегда был.
– Я только хотела удостовериться… – пробормочет миссис Дюплесси и, запыхтев, станет подниматься на холм, чтобы сесть там рядом с мужем. – У меня и в мыслях не было вмешиваться…
– Знаю, дорогая, знаю, – будет без конца повторять доктор Дюплесси, и они будут сидеть, глядя вслед отбывающей экспедиции.
– Мы привезем вам болотную мальву, – может крикнуть Юджиния. – Розовую, миссис Дюплесси.
Возможно, девочки прокричат:
– И оранжевую бабочку, если только сумеем поймать.
И так было каждое неторопливое утро.
– Присматривай за ними, мой мальчик, – завершали сцену слова доктора.
Какие же это были волшебные дни! Джинкс была уверена, что будет помнить их всю жизнь. А сколько она увидела и узнала! Баобабы с такими толстыми стволами, что в них можно спрятать слониху, дерево мимозы с усыпанными шипами ветвями, кенгуровую траву и гигантский вереск, и каждый день приносил новые открытия. Кенгуровая трава говорила о том, что где-то поблизости могут оказаться львы, а гигантский вереск предупреждал об африканской гадюке.
А еще были птицы-секретарь, дрофы, ткачики, цесарки. Лейтенант Браун научил Джинкс и Лиззи, на что нужно обращать внимание, когда находишься в движении. Они видели газелей Томпсона, дрожавших, как охотничий спаниель, антилоп дик-дик, прыгавших, как кузнечики, антилопу орикс с закрученными черными рогами.
Джинкс казалось, что птицы и звери в этих местах – это ее братья и сестры. Привстав повыше в седле, она следила за их неторопливым полетом, как будто бегала с ними наперегонки, как будто у нее есть маленькие копытца, которые мчали ее по равнине, или как будто у нее отросли крылья, и она парит над всеми этими местами и кричит:
– Прощайте. Я улетаю от вас. Прощайте.
* * *
– Ты счастлив, мой дорогой? – спросила Юджиния, откусывая плод смоковницы. Пикник закончился, и на большом ковре остались только Браун и Юджиния. Девочки убежали полазить по невысоким скалам неподалеку, с ними были неусыпные сайке. Юджиния видела дочерей, но те были слишком далеко, чтобы можно было слышать их разговор. Она посмотрела на Брауна, а потом, как игривый щенок, поболтала плодом в воздухе.
– Да. Счастлив, – промолвил он. – Очень. И попытался выхватить у нее плод.
– Вот и не успел, – засмеялась Юджиния и откатилась от него. Какое же это замечательное чувство – жить на земле. И солнце, и синее небо, и коричневый тростник, и зеленая трава, деревья с колючками, и кусты ежевики, и даже горячий полуденный ветер – казалось, что все источали радость.
– Ты знаешь, почему я люблю плоды смоковницы, Джеймс? – подначивала Юджиния, растянувшись на ковре. – Мне нравится вкус их семян на языке.
Браун засмеялся.
– И это говорит такая благовоспитанная дама, – заметил он. – Наверное, я очень плохо влиял на тебя. К тому же, ты съела целую тарелку!
– Ну и что? – снова рассмеялась Юджиния и взяла тарелку в руки. Там, где лежали плоды, остались капельки воды. Они блестели на солнце, и в каждой был целый отдельный мир. Когда Юджиния наклонила тарелку, они сбежались вместе, а когда она поставила тарелку на место, они раскатились в стороны и сделались круглыми, как маленькие луны.
– Расскажи мне еще раз о Харлан-Пэриш – месте, где ты вырос, – попросила она. – Расскажи о плантациях и о том, что произошло после отмены рабства. Мне нравится слушать, как ты рассказываешь. Мне нравится наблюдать, как меняется твое лицо, и как солнце освещает твою голову, и как у тебя загораются глаза, когда ты замечаешь что-нибудь рядом, а потом далеко-далеко.
– Похоже, ты только и делаешь, что смотришь, и совсем не слушаешь.
Если бы они были одни и если бы здесь не было носильщиков, сайке для детей, он бы растянулся рядом с ней на ковре, засунул одну руку ей под жакет, а другую подложил ей под спину. Сейчас он только и думал об этом.
– Ну как же, Джеймс, я слушаю. Я помню все, что ты рассказывал мне. А теперь давай рассказывай. Я вся внимание. Я удобно устроилась и тихонечко лежу, – опять засмеялась Юджиния. – Там, где тебе так хотелось бы лежать. Готова поспорить.
Она говорила и смеялась очень тихо. Какое значение имело, что она говорит? Юджиния повернула голову. «Ах, если бы только его лицо было рядом, – подумала она, – какой бы я была счастливой».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209