ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
И он представил свое величественное появление с историями о восстаниях, отрубленных руках и ногах и забрызганных кровью стенах, историями, которые, знаете, он просто слишком устал повторять и которые ему безумно приелись. Весь город будет пить за его здоровье. С ним будут носиться, беречь и лелеять.
Сидя неподвижно, точно выбитый из колеи, достопочтенный Николас Пейн взглянул на своего секретаря и замигал:
– Но почему он не написал мне сам? – спросил Пейн, своими глазами с поволокой напоминавший старого верблюда. Он закрыл и снова открыл их; приподнял и опустил веки; это было в высшей степени неловкое чувство.
– Он должен был написать мне сам, – настаивал достопочтенный Николас, моргая и щурясь, пока глаза не сузились до двух узких щелочек. «Неплохой эксперимент», – решил он. Раз – он поднял веки, два – сверкнул глазами.
– Уверен, мистер Экстельм не хотел вас беспокоить столь земными подробностями, сэр, – заученно ответил Риджуэй, стараясь привлечь как можно меньше внимания к своим собственным контактам с Турком. – Уверен, мистер Экстельм знает, что у вас есть гораздо более важные заботы.
Риджуэй подумал, не отойти ли ему от стола старика, потом понял, что перемена позиции могла смутить его хозяина. Пейн мог вообразить, что в комнату пробрался посторонний или что его секретарь тайком выполняет секретную миссию, что он скрылся на несколько часов или просто на несколько минут, когда все обстояло совсем наоборот.
– Тем не менее, в ответ на пожелания мистера Экстельма я взял билеты для нас обоих на следующий пароход в Сингапур. Оттуда мы можем… – Риджуэй замахал руками и пустился в объяснения, но при этом его мысли были так же далеки от действительности, как зритель во время игры в крокет.
– Но почему он сам не сообщил мне?.. – В тоне Пейна возросло недовольство. – Хм… Риджуэй… Я держал в руках его письмо! В этих вот руках! И последнее тоже! Экстельм ни словом не обмолвился о срочном отъезде на Борнео. Он лишь просил передать привет генералу Вудсу. А Вудс даже не понял от кого! Почему в тот день за завтраком Вудс сказал мне, что он никогда…
Но прежде чем достопочтенный Николас смог углубиться в сию излюбленную тему – о том, кто с кем встречался, и где, и когда, – Риджуэй дерзко его оборвал:
– Мне упаковывать ваши бумаги или на этот раз вы хотите упаковать их сами?
– Кажется, Вудс… Что?.. Что?.. Хочу ли я что? – Несмотря на то что старик твердо сидел в кресле, ему почудилось, что из-под ног уходит земля. Он ощутил себя одной из тех заводных штуковин, которыми играли его внуки. «Как они их называли? – заинтересованно подумал он. – Волчки!.. Вот как их называют. Им крутили, как волчком».
– Сами пакуйте свои бумаги.
Риджуэй не собирался нести наказание; он улыбался, но его слова не соответствовали его поведению. – Что?.. Что?.. Вы говорите, бумаги?..
Пейн оглядел комнату. Это его контора в Маниле, его новый дом, его святилище; достопочтенный Николас дотронулся до своего стола. «Все верно, – сказал он себе, – я в Маниле. В той части дома, что выходит на реку Пэсиг. У меня замечательный стол с кожаным верхом, и я нахожусь здесь, чтобы присоединиться к штабу губернатора Тафта… Я так думаю».
Пейн взглянул на Риджуэя, на мгновение усомнившись в том, что он вообще-то делает в Маниле.
– Бумаги? – спросил он. – Упаковать мои бумаги? Это еще зачем?
– Для поездки в Кучинг, сэр. Чтобы встретиться с раджой, сэром Чарльзом Айвардом и султаном Саравака… В конце концов, с зятем… и дочерью Юджинией.
Риджуэй перечислил всех, но, похоже, никто не пришелся старику по душе; он не прореагировал даже на Юджинию. «Все проходит гораздо тяжелее, чем я думал», – решил Риджуэй.
– Конечно. Конечно. Султан… Айвард… все знаю о них… Действительно необходимо. Что бы ни… – Пейн брал на пушку, потом продолжил, упрямо захныкав: – Но я только что получил от Экстельма письмо. И от Карла тоже… весьма странное… он пишет, что отец был нездоров… заболел, видите ли… или что-то… и что я не должен… нет, ничего.
Достопочтенный Николас замолк и уставился на стол.
– Мы отплываем немедленно? – спросил он, разглядывая аккуратный ряд девственных перьев и чернильницу. Он был совершенно сбит с панталыку. Мысли кружились, как подхваченная ветром газета; как только он решал, что разглядел одну страницу, она улетала прочь, непрочитанная. Свист! Пролетел заголовок. Тсс! Пронеслась передовица. А с ней и фотография. Не страница ли это хроники? – Мы отплываем немедленно?
– Да, сэр, – ответил Риджуэй, наблюдая, как Пейн сгорбился, выпрямился и снова сгорбился. Риджуэй удивлялся именно тому, как далеко он зашел со стариком. – О чем пишет мистер Карл, сэр? Я должен отослать ответ до того, как мы…
Не волнуйтесь, мистер Проныра! Не волнуйтесь. Я умею хранить тайну не хуже всякого другого!
В голосе Пейна сквозило злорадство; он вдруг нагнулся над столом, выдвинул вперед локти и прижался щекой к кожаному верху, словно пряча свои каракули от учителя.
– Конечно, сэр, – с готовностью ответил Риджуэй, но при этом подумал: «Письмо от Карла. А от кого еще? Что еще знает мой уважаемый хозяин?»
– Черт возьми, Бекман, вы понимаете английский? Я сказал, что мы пока не собираемся отплывать на Борнео!
В кабинете на борту «Альседо» висел застоявшийся запах испарений и дыма. Джорджу хотелось улизнуть от Бекмана, но он сам настаивал на встрече, долго разучивал слова, которые собирался произнести, и репетировал свою речь, пока она не зазвучала идеально. На что Джордж не рассчитывал, так это на то, что Бекман поставит под сомнение его решение.
– Я сказал, что мы поплывем вдоль берегов Африки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209
Сидя неподвижно, точно выбитый из колеи, достопочтенный Николас Пейн взглянул на своего секретаря и замигал:
– Но почему он не написал мне сам? – спросил Пейн, своими глазами с поволокой напоминавший старого верблюда. Он закрыл и снова открыл их; приподнял и опустил веки; это было в высшей степени неловкое чувство.
– Он должен был написать мне сам, – настаивал достопочтенный Николас, моргая и щурясь, пока глаза не сузились до двух узких щелочек. «Неплохой эксперимент», – решил он. Раз – он поднял веки, два – сверкнул глазами.
– Уверен, мистер Экстельм не хотел вас беспокоить столь земными подробностями, сэр, – заученно ответил Риджуэй, стараясь привлечь как можно меньше внимания к своим собственным контактам с Турком. – Уверен, мистер Экстельм знает, что у вас есть гораздо более важные заботы.
Риджуэй подумал, не отойти ли ему от стола старика, потом понял, что перемена позиции могла смутить его хозяина. Пейн мог вообразить, что в комнату пробрался посторонний или что его секретарь тайком выполняет секретную миссию, что он скрылся на несколько часов или просто на несколько минут, когда все обстояло совсем наоборот.
– Тем не менее, в ответ на пожелания мистера Экстельма я взял билеты для нас обоих на следующий пароход в Сингапур. Оттуда мы можем… – Риджуэй замахал руками и пустился в объяснения, но при этом его мысли были так же далеки от действительности, как зритель во время игры в крокет.
– Но почему он сам не сообщил мне?.. – В тоне Пейна возросло недовольство. – Хм… Риджуэй… Я держал в руках его письмо! В этих вот руках! И последнее тоже! Экстельм ни словом не обмолвился о срочном отъезде на Борнео. Он лишь просил передать привет генералу Вудсу. А Вудс даже не понял от кого! Почему в тот день за завтраком Вудс сказал мне, что он никогда…
Но прежде чем достопочтенный Николас смог углубиться в сию излюбленную тему – о том, кто с кем встречался, и где, и когда, – Риджуэй дерзко его оборвал:
– Мне упаковывать ваши бумаги или на этот раз вы хотите упаковать их сами?
– Кажется, Вудс… Что?.. Что?.. Хочу ли я что? – Несмотря на то что старик твердо сидел в кресле, ему почудилось, что из-под ног уходит земля. Он ощутил себя одной из тех заводных штуковин, которыми играли его внуки. «Как они их называли? – заинтересованно подумал он. – Волчки!.. Вот как их называют. Им крутили, как волчком».
– Сами пакуйте свои бумаги.
Риджуэй не собирался нести наказание; он улыбался, но его слова не соответствовали его поведению. – Что?.. Что?.. Вы говорите, бумаги?..
Пейн оглядел комнату. Это его контора в Маниле, его новый дом, его святилище; достопочтенный Николас дотронулся до своего стола. «Все верно, – сказал он себе, – я в Маниле. В той части дома, что выходит на реку Пэсиг. У меня замечательный стол с кожаным верхом, и я нахожусь здесь, чтобы присоединиться к штабу губернатора Тафта… Я так думаю».
Пейн взглянул на Риджуэя, на мгновение усомнившись в том, что он вообще-то делает в Маниле.
– Бумаги? – спросил он. – Упаковать мои бумаги? Это еще зачем?
– Для поездки в Кучинг, сэр. Чтобы встретиться с раджой, сэром Чарльзом Айвардом и султаном Саравака… В конце концов, с зятем… и дочерью Юджинией.
Риджуэй перечислил всех, но, похоже, никто не пришелся старику по душе; он не прореагировал даже на Юджинию. «Все проходит гораздо тяжелее, чем я думал», – решил Риджуэй.
– Конечно. Конечно. Султан… Айвард… все знаю о них… Действительно необходимо. Что бы ни… – Пейн брал на пушку, потом продолжил, упрямо захныкав: – Но я только что получил от Экстельма письмо. И от Карла тоже… весьма странное… он пишет, что отец был нездоров… заболел, видите ли… или что-то… и что я не должен… нет, ничего.
Достопочтенный Николас замолк и уставился на стол.
– Мы отплываем немедленно? – спросил он, разглядывая аккуратный ряд девственных перьев и чернильницу. Он был совершенно сбит с панталыку. Мысли кружились, как подхваченная ветром газета; как только он решал, что разглядел одну страницу, она улетала прочь, непрочитанная. Свист! Пролетел заголовок. Тсс! Пронеслась передовица. А с ней и фотография. Не страница ли это хроники? – Мы отплываем немедленно?
– Да, сэр, – ответил Риджуэй, наблюдая, как Пейн сгорбился, выпрямился и снова сгорбился. Риджуэй удивлялся именно тому, как далеко он зашел со стариком. – О чем пишет мистер Карл, сэр? Я должен отослать ответ до того, как мы…
Не волнуйтесь, мистер Проныра! Не волнуйтесь. Я умею хранить тайну не хуже всякого другого!
В голосе Пейна сквозило злорадство; он вдруг нагнулся над столом, выдвинул вперед локти и прижался щекой к кожаному верху, словно пряча свои каракули от учителя.
– Конечно, сэр, – с готовностью ответил Риджуэй, но при этом подумал: «Письмо от Карла. А от кого еще? Что еще знает мой уважаемый хозяин?»
– Черт возьми, Бекман, вы понимаете английский? Я сказал, что мы пока не собираемся отплывать на Борнео!
В кабинете на борту «Альседо» висел застоявшийся запах испарений и дыма. Джорджу хотелось улизнуть от Бекмана, но он сам настаивал на встрече, долго разучивал слова, которые собирался произнести, и репетировал свою речь, пока она не зазвучала идеально. На что Джордж не рассчитывал, так это на то, что Бекман поставит под сомнение его решение.
– Я сказал, что мы поплывем вдоль берегов Африки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209