Фрэнсис, смеясь, закрыла ему рот рукой.
– Замолчите! Вы не могли этого знать. Моя мать – все еще в Винчестере, и это даже к лучшему, потому что теперь ее ни в чем нельзя будет обвинить. И Элис тоже не придется ни за что отвечать. У меня не было выбора – я вынуждена была рискнуть…
Их губы встретились, и Фрэнсис обняла его за шею. Она ни о чем не жалела: впервые в жизни она чувствовала себя действительно свободной.
– В Кобхеме все готово, – сказал ей Леннокс. – Священник будет нас ждать. Королева была права. Когда Карл узнает о вашем исчезновении, мы уже будем супругами.
Глава 20
Фрэнсис никогда не забывала своего первого впечатления от Кобхемхолла, прекрасного даже в тусклом свете мартовского утра.
Было еще очень рано. Они ехали всю ночь по старым дорогам – кентской и дуврской, и хоть кучер изо всех сил гнал шестерку лошадей, путешествие заняло гораздо больше времени, чем Леннокс предполагал. Кучер промок насквозь, как и форейторы, потому что кожаная ливрея не могла защитить его в такую непогоду, и к тому времени, когда они приехали в Кобхем, лошади совсем выбились из сил.
Фрэнсис чувствовала себя вполне отдохнувшей, потому что большую часть пути мирно спала в объятиях своего возлюбленного. Выйдя из кареты, она остановилась и какое-то время стояла неподвижно, словно зачарованная, и даже Ленноксу не было позволено разделить с ней это самое удивительное мгновение ее жизни.
Наконец она увидела дом, о котором так давно мечтала, хотя то, что она представляла себе, было скорее всего не реальным домом, а обобщенным образом двух домов – родительского дома в Шотландии, который она помнила по картине, и самого Кобхемхолла, изображенного на старой гравюре. Но и гравюра, и ее воображение и в малой степени не соответствовали истинной красоте того, что она увидела.
Она с восторгом рассматривала темно-красные кирпичи, из которых был построен огромный дом, множество окон, восьмигранные башенки, ряды тюдоровских труб с шероховатой поверхностью. Все это волновало ее гораздо больше, чем она ожидала, и если дом был так прекрасен даже в это пасмурное, дождливое утро, как же он должен быть хорош под лучами солнца, в окружении зеленых деревьев и цветов, растущих в парке, таком огромном, что она не могла охватить его взглядом!
Леннокс, который тем временем распорядился позаботиться об измученных лошадях и расплатился с кучером, наконец повернулся к Фрэнсис, утратившей, казалось, ощущение реальности происходящего.
– О, это восхитительно! – воскликнула она, когда он взял ее за руку. – Я не могу найти слов… О, какое счастье жить здесь с вами!
Восторженное состояние не покинуло ее и после того, как она переступила порог своего нового дома. Слуги, выстроившись в ряд, приветствовали ее, и, улыбаясь им, Фрэнсис совсем забыла, что на ней простое платье и туфли, заляпанные лондонской грязью.
Когда спустя несколько часов в собственной часовне Леннокса состоялась скромная свадебная церемония, на ней в качестве свидетелей присутствовали только несколько человек – наиболее уважаемые слуги. Фрэнсис вспомнила слова леди Суффолк, которая предвкушала, что ее свадьба будет едва ли не самым значительным событием наступающей весны, и смотрела на своего свежеиспеченного мужа, который торопил ее к столу, приготовленному слугами.
– Не слишком роскошно, – заметил он, – но все равно – об этом событии еще не скоро забудут!
По молчаливому уговору они не говорили о том, какой гнев и какая кара обрушатся на них, но думали об этом без страха. У них не было другого выхода, сказала Фрэнсис, им пришлось выбирать между честью и бесчестьем.
– Я безгранично верю королеве, – сказала Фрэнсис. – Она не в силах сделать так, чтобы король не изменял ей, но в остальном она имеет на него большое влияние.
Разве можно было найти лучшее место для медового месяца, чем Кобхемхолл? Фрэнсис открыла для себя прекрасные стороны любви, и ей нередко казалось, что она попала в сказку.
Вместе с мужем она изучала строительные планы и чертежи, и работа, которая, казалось, замерла в последнее время, возобновилась с еще большим энтузиазмом.
У Леннокса не было от Фрэнсис никаких секретов, потому что он очень быстро понял, что его жена – не только красавица, но и прекрасная хозяйка, не склонная бросать деньги на ветер. В течение нескольких недель она поняла, каким образом они могут ограничить свои расходы, чтобы сэкономить деньги, причем сделала это так, чтобы Ленноксу не пришлось жертвовать своими привычками и интересами. Она понимала, что пройдут годы, прежде чем они смогут рассчитаться с долгами, потому что реконструкция дома требовала огромных денег, но считала эти затраты оправданными не только потому, что его цена после задуманных работ возрастет в два или в три раза, но и потому, что новый дом станет для них источником постоянной радости и предметом гордости. Теперь Фрэнсис уже не сомневалась в том, что Ленноксу никогда не удалось бы собрать ту сумму, которую требовал от него король.
Однако было немало способов сделать ведение домашнего хозяйства более простым и дешевым. В доме было слишком много слуг, и даже миссис Харвест, домоправительница, признавала, что расходы можно уменьшить за счет того, чтобы закрыть комнаты в том крыле здания, где никто не живет.
– Нет, нет, – серьезно говорила Фрэнсис мужу, – только не те большие и красивые комнаты. Можно закрыть маленькие, которые мы со временем, хоть и не скоро, перестроим и расширим. В подчинении у миссис Харвест две женщины, и та, которая моложе, совсем не пользуется ее доверием. Миссис Харвест будет рада избавиться от нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105