– У меня не было возможности сначала спросить вас… – начал он застенчиво, как обычно.
– Спросить меня? О чем? – удивилась Танзи, останавливаясь посередине комнаты.
– О том, что я сказал перед всеми этими людьми. Что я хочу жениться на вас.
Она подошла и положила обе руки ему на грудь, разрешив все его сомнения этим прекрасным жестом, исполненным доверия и любви.
– Вам не нужно было ни о чем спрашивать меня, – сказала она, глядя ему в глаза.
И в ту же секунду он обнял Танзи – это было сильное объятие уверенного в себе юноши – и начал ее целовать, вкладывая в поцелуи всю свою любовь и долго сдерживаемую страсть. Это объятие, казавшееся обоим бесконечным, помогло Танзи не только убедиться в чувствах Дикона, но и поверить в свои собственные. Едва переведя дыхание, они поняли, что думают об одном и том же.
– Ваш приезд спас меня, – прошептала Танзи, когда он позволил ей говорить.
– Если бы я только мог предположить, что вас подозревают…
– Вы бы загнали эту несчастную лошадь до смерти, – рассмеялась она счастливым смехом в промежутках между поцелуями.
– Я бы не пощадил целого табуна лошадей, только чтобы добраться сюда… Но теперь весь этот ужас кончился для вас, любовь моя!
– И вы увезете меня отсюда.
Его лицо помрачнело, он взял ее за руку и усадил рядом с собой на скамью.
– Я должен сказать вам, что вы… что вам следует остаться здесь с друзьями и ждать… – произнес он грустно.
– Ждать? – Танзи выпрямилась, почувствовав себя оскорбленной.
Он взял обе ее руки в свои, но не пытался больше ее обнять.
– Я сказал о женитьбе, чтобы защитить вас. Чтобы произвести впечатление на суд и на всех этих дьяволов, которые терзали вас…
– Вы хотите сказать, что все эти слова, что… что все это было только… из жалости ко мне? Вы не хотите жениться на мне?
– Бог свидетель, что именно этого я хочу больше всего на свете. Разве я не сказал вам еще тогда, когда был всего лишь перепуганным мальчишкой, что навсегда сохраню в душе ваш образ?
– И я на всю жизнь запомнила эти слова и поверила в них, потому что у вас, Дикон, есть привычка исполнять свои обещания.
– Но вы должны знать, Танзи, что я не могу жениться на вас, пока я всего лишь подмастерье. Это запрещено нашими правилами. И правда заключается в том, что пока я учусь, я ничего не зарабатываю и не смогу содержать вас. Я получаю только деньги на карманные расходы. Деньги платят мастеру Орланду, который учит меня.
– Шериф вернул наши золотые монеты, и у меня будут деньги, когда я продам этот постоялый двор.
– Если вам это удастся.
– Разве вы не знаете, Дикон, что после смерти мачехи я стала хозяйкой?
– Теперь я это знаю. Но я не знал об этом, когда уезжал из Лондона, – ответил он и неожиданно рассмеялся.
– Ну и что вы нашли в этом смешного?
– Только то, как я впервые услышал об этом. Когда я выходил из зала суда, ко мне подошел какой-то приятель Мольпаса. Он сказал, что ничего удивительного нет в том, как я быстро примчался сюда, ведь у меня есть шанс жениться на наследнице одного из лучших постоялых дворов Лестера.
– Господи, Дикон, ну и что же вы ему ответили? И люди, которые все это слышали… Правда, до того как вы появились, я не думала, что проживу достаточно долго, чтобы получить хоть какое-нибудь наследство…
– Я ничего не ответил ему. Я стукнул его по физиономии и ушел.
– Где же он сейчас?
– Не знаю. Думаю, что так и лежит там, в пыли. Я едва не лишился рассудка от радости, что снова вижу вас. Поэтому я даже не помню, как он выглядит.
– Мой дорогой безумец! Но, между тем, вы очень рассудительны.
– После всего, что выпало на вашу долю, я просто не мог не двинуть кого-нибудь хорошенько, – спокойно объяснил Дикон. – И хотя, Танзи, постоялый двор действительно принадлежит вам, вы должны помнить, что иногда требуются месяцы, чтобы состоялась сделка. Даже если и найдется желающий купить его после всего случившегося. А это многим кажется весьма сомнительным.
– Именно об этом меня предупреждал мистер Лангстаф, – грустно призналась Танзи. – Он сказал, что на этом доме словно лежит проклятие, и хотя мужчины, конечно, будут заходить в таверну, чтобы выпить, вряд ли кто-нибудь захочет останавливаться здесь на ночлег. И, наверное, раз многим известно про королевскую кровать, также известно, что хозяйка «Голубого Кабана» именно в ней была задушена.
Они сидели рядом, держась за руки и обсуждая свои проблемы.
– Танзи, мы должны подождать всего несколько месяцев. Потом я стану членом гильдии и смогу жениться, – сказал Дикон. – А пока я попробую уговорить жену одного нашего каменотеса приютить вас в своем доме.
– Я могу работать у нее, – с готовностью отозвалась Танзи. – Наверное, и в Лондоне найдется немало работы для девушки.
– Из-за меня вы должны покинуть хороший дом и таких друзей, как мистер Джордан, чтобы стать служанкой, может быть, работать, как Дилли, – уточнил он, поскольку увидел, что девочка входит в гостиную, неся две тарелки с горячей едой.
– Похоже, что это я уговариваю вас жениться на мне, – улыбнулась Танзи, приглашая Дикона к столу. – Садитесь, нам надо непременно поесть перед отъездом.
Сделав всего лишь несколько глотков, Танзи неожиданно спросила:
– Скажи, Дикон, это правда, что в Лондоне есть постоялый двор, который тоже называется «Голубой Кабан»?
– Да. Откуда вы знаете?
– Гаффорд, торговец, рассказывал моей мачехе. И потом он ведь живет где-то недалеко от этого «Кабана», я говорила вам, когда просила писать через него. Из-за этого названия мне казалось, что вы не так далеко от меня… Он похож на наш?
– Да, теперь и я это вспомнил. Мне кажется, что все хорошие постоялые дворы примерно одинаковы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83