Сеня подобралась к провалу и осторожно заглянула внутрь. Пусто! Пещерка оказалась небольшой и уютной, с сухим земляным полом. Девочка поторопилась натаскать сюда побольше сушняка, и скоро в пещере запылал жаркий огонь. Ящерицы сидели на камешке неподалеку от костра и ждали, пока девочка покончит с делами.
Сеня нагуляла сегодня зверский аппетит и с удовольствием жевала совсем уже черствый хлеб с твердым, как резина, овечьим сыром. Ужин пришлось запить тепловатой водой из фляги – чай сегодня готовить было не из чего; воды оставалось едва на донышке.
После скудной этой трапезы девочка расстелила на полу плащ и стала развязывать пучки трав. Брат с сестрой, переговариваясь, засновали по сухим стебелькам. Филипп рубил мечом веточки, а Пина стаскивала в кучку лишайники и разную мелочь. Сеня, отыскав два плоских камня, положила один из них на плащ, насыпала сверху сухие травки и принялась растирать их вторым камнем, как мельничным жерновом. Пина бегала вокруг, выбирая из ссыпавшегося порошка кусочки коры, перетирая лапками крупные частички, и скоро ее красный плащик посерел от мельчайшей травяной пыли.
Наконец девочка собрала готовый порошок и пересыпала его на большой камень, который лежал посередине пещеры. Принцесса забралась на него и лапкой показала, чтобы Сеня и Филипп отодвинулись подальше.

Склонившись над порошком, Агриппина быстро забормотала какие-то заклинания. Костер ярко горел, серые камни в его свете казались багровыми, смутные тени метались по низкому своду пещеры, а тень от крохотной ящерицы протянулась через всю стену… Сеня, затаив дыхание, смотрела на принцессу. Ее золотая корона ярко вспыхивала в свете огня, полы красного плаща взметывались вверх, когда колдунья взмахивала лапками… Вдруг откуда-то потянуло ветерком, и по пещере, закручивая мусор и пыль, заплясал маленький смерч. Он кружился и кружился по пещере, а принцесса изваянием застыла на камне, и только алый плащ ее отлетал назад, когда мимо проносился танцующий смерч. Он описывал круги вокруг принцессы – все меньшие и меньшие… Наконец, прыгнув на камень, закружил серый порошок, поднимая его под самый свод пещеры. Принцесса при этом, качнувшись, едва устояла на месте, но спустя мгновение уже все стихло – смерч пропал, будто бы его и не было вовсе, а порошок остался лежать на камне закрученной высокой горкой. Филипп вдруг кинулся к костру и, выхватив меч, сунул его сверкающее острие в огонь. Потом он побежал к камню и протянул свой меч принцессе. Она ухватила тяжелый клинок и, с видимым усилием подняв его, сделала себе небольшой надрез на левом запястье. На серебристой коже медленно проступила кровь. Алая капля упала на вершину горки, и порошок вдруг вспыхнул. Клуб черного дыма скрыл принцессу, а когда он рассеялся, на камне у ног ящерицы лежала маленькая кучка черной золы.
Агриппина довольно улыбнулась.
– Готово!
Сеня перевела дыхание. Сделать порошок, как выяснилось, было совсем непросто… А Пина-то, оказывается, – самая настоящая колдунья!
Принцесса, видя ошарашенное лицо девочки, рассмеялась.
– Ты не беспокойся! Я, кроме этого, ничего делать не умею. Не дай Бог, бояться меня начнешь!
Принц тем временем успел уже забраться на камень. Ему явно не терпелось! Он набрал пригоршню черного порошка, отсыпал половину на ладонь сестры и сказал:
– Подожди, пока я отойду подальше, не то стукнемся лбами!
Пина чуть повременила, высыпала порошок в рот и замерла.
Сеня во все глаза следила за происходящим. Она много раз увеличивалась в своей жизни, но никогда не видела, что при этом происходит.
А было вот что; принцесса, а за ней и принц, исчезли… Мгновения тянулись… Сеня перепугалась – вдруг Пина что-нибудь напутала, и они исчезнут насовсем!
Но нет! Будто легкий вздох пронесся по пещере, что-то тоненько зазвенело, и мощная фигура принца выросла у стены. Снова звон – и вот стоит Пина. Ящерицы еще не успели прийти в себя, а девочка уже кинулась к ним, затеребила их, обнимая, вне себя от радости, что все так славно получилось! Брат с сестрой были довольны не меньше ее. Сегодня положительно был счастливый день!
Агриппина с Сеней как в былые дни уселись рядышком у костра – так стало удобно разговаривать! А Филипп засуетился, подбрасывая дрова в костер – на редкость это приятное чувство, когда тебе под силу все, что хочется сделать. Он спустился к кустарнику и нарубил здоровенную кучу веток, так что постель вышла просторная и мягкая.
В эту ночь девочке снились необычайно легкие и приятные сны.


XIV. Восьмой день путешествия

Утром первым поднялся Филипп и сразу вышел из пещеры оглядеть окрестности при свете дня. Девочка просыпалась с трудом: за прошедшие дни накопилась усталость. Пина собрала на камне простенький завтрак; у них оставалось теперь только немного крупы и соли, а дальше придется добывать пропитание неизвестно как и где… До крошки подъев сухой хлеб с сыром, они допили воду – каждому по глотку – и покинули гостеприимную пещерку. Растянувшись цепочкой, преодолели заросли кустарника и вошли в лес. Идти под гору было, конечно, проще, чем карабкаться на верхотуру, но приходилось быть осторожными, чтобы, не дай Бог, оступившись на скользком корне или камне, не покатиться вниз. Филипп шел первым, выбирая дорогу, помогая спутницам преодолевать трудные участки пути, и они еще не успели как следует утомиться, когда услышали доносившийся снизу шум воды. Взяв вправо, друзья довольно скоро вышли к огромному, яростно ревущему водопаду. Он был рожден ледником где-то наверху Одинокой и низвергался здесь с высокой скалы, давая начало еще одной горной реке;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74