- Чего это вдруг?
- Да там начальник лагеря придурок. Сейчас начнет цепляться, умные вещи говорить, а потом бумаги начнет писать во все стороны. Дерьмо, одним словом. Однажды он меня доконал, так пришлось его малость стукнуть, с тех пор, как кошка с собакой и живем.
- Ладно, я пойду.
Начальник лагеря встретил меня у второго пояса колючих заграждений.
- Это только один? Где остальные?
- Мы напоролись только на трех. Двое погибли при попытки к бегству.
- Да он с Васькой-убийцей в паре,- вдруг заговорил беглец.
- Тогда все ясно. Этот больше одного никогда не приведет. Где "общаг"?
- Нет его у меня.
- Он у Васьки,- опять встрял парень.
Начальник начинает витиевато ругаться, понося всех на свете. Мне надоело стоять и я неожиданно прервал бесконечный поток слов.
- Мне пора уходить, выдайте мне квитанцию, что вы приняли беглеца.
- А это не хочешь?
Перед моими глазами закачалась грязная фига.
- Не хочу, но если вы не дадите мне квитанцию, я забираю беглеца обратно и отдаю его Василию.
Начальник открыл рот, похлопал им и выдавил.
- Бери.
Я снял автомат, передернул затвор и двинул стволом парню в живот.
- А ну, пошли назад.
- Не надо,- взвизгнул тот.
- Стой. Бери свою квитанцию. Мясники проклятые.
Начальник выдергивает откуда-то из кармана бланк и расписывается на нем.
- На и отваливай.
Обратно нам повезло. В поселок шла телега. Мы забрались в нее и продремали до самого Васькиного дома.
В доме суматоха. Все готовятся к бане. Бегает как ненормальная Верка от дома до маленькой дымящей постройки на берегу речки. Я семейную баню не признаю и на приглашения Василия отказываюсь.
- Ладно, после нас вымоешься.
Они моются часа три. Наконец, вползают в дом и Мария Ильинична начинает меня уверять, что баня выскоблена и мне можно идти.
Какое наслаждение париться на полке и хлестать себя дубовым веником. Вдруг пар пробивает голая фигура.
- Варька, что ты здесь делаешь?
- Помыть тебя пришла.
Полная голая грудь прижимается к моему горячему телу. Руки начинают шарить по животу.
- Варька...
Но бешеная девка уже вцепилась в меня.
Старшина сам приходит в дом.
- Василий, следующая неделя тебе дежурить.
- С Сашкой что-ли?
- Учи парня, учи. По лесам-то он ходит хорошо?
- Хорошо.
- Вот и здесь надо тоже учиться.
Старшина закручивает самокрутку.
- Начальник пятой, накатал на вас бумагу, будь-то вы занимаетесь самоуправством. Пишет, что опять за зря людей губите.
- Врет он все. Я даже не ходил на переговоры с ним, Сашка был и то же поссорились.
- Сашка, чего он говорил тебе?
- Я требовал квитанцию, а он не давал. Я сказал, что тогда забираю парня обратно.
- Так и сказал?- смеется старшина.
- Так и сказал.
- И он что?
- Выдал квитанцию с матюгами.
- Ладно, занимайтесь своим делом. Эту бумагу я прикрою.
Дежурить оказывается надо в поселке. На северной части поселка стоит пост, где постоянно маячит фигура стражника. Все прибывшие с Севера проходят проверку с целью выявить беглецов, каторжников с северных деревень и поселков и шатающихся по тайге "темных людей".
Мы уже с Василием третий день. Василий никого не проверяет, а просто взглянет на прибывшего скажет.
- Колян, это ты?
- Я, - ответит тот.
- Проходи.
И все. Так десятки человек снуют туда и обратно и всех Васька знает в лицо.
- Запоминай их, Сашка,- говорит он.
По дороге несется старенький ЗИЛ, наполненный пустыми бочками.
- Стой!- орет Васька поднимая автомат.
- Куда несешься, Степаныч.
- За горючкой, Васенька.
- Сашка, посмотри, что там.
Я вскакиваю на ступеньку и заглядываю в кузов. Вдруг Ваську как подбросило.
- За горючкой, говоришь?
По кошачьи запрыгнув в кузов, Васька передергивает затвор автомата и выпускает очередь в одну из бочек. Та воет человечьим голосом, потом затихает. Васька опрокидывает бочку. На дно кузова вываливается окровавленный человек.
- Васенька,- лепечет Степаныч.
- Вон, заворачивай и вон.
- Но мне горючки...
Васька поднимает автомат.
- Хорошо. Я поехал.
Васька соскакивает, а машина разворачивается и уходит по дороге в вал густого леса.
- Обмануть думал, сволочь.
- Вася,- говорю я,- тот парень из под бочки...
- Ну...
- Я его сдавал четыре дня назад начальнику пятой.
- Хм... Я не обратил внимания. Надо было этого говнюка, Степаныча, расколоть. Жаль отпустил.
Варька совсем потеряла стыд. Уже без оглядки, не обращая внимания на родителей, она спит со мной. Василий доволен, это я вижу по его роже. Однажды когда женщин дома не было, Васька заговорил со мной.
- Слушай, Сашка, я вижу у вас с Варькой все на мази, может все сделаем по закону, как положено. Сыграем свадьбу, дом построим, все как у людей.
Честно говоря, мне совсем на Варьке жениться не хотелось, но я боялся Ваську.
- Хорошо, но давай, зимой.
- Само собой разумеется. Ты не думай, я тебе приданое большое дам. У меня знаешь сколько денег, миллионы.
- Миллионы? От куда?
- Премии всякие, да вот мы захватили последний раз знаешь сколько. Ого-го...
- Мы захватили воровскую кассу. За нее воры хребет могут сломать.
- Ну и что? Не боись. Теперь она наша. Пойдем со мной. Посмотри.
Он приводит меня к большой печке-лежанке. Отодвигает лавочку и снизу вытаскивает два кирпича. Запускает туда руку и вытаскивает аккуратно сложенные пачки.
- Смотри. Здесь рубли, здесь доллары. Я плохо знаю стоимость этих бумажек, но знаю, это на наши деньги - очень много. О рублях не говорю, здесь их несколько миллионов. А вот мешочки, смотри. Здесь золотой песок, а здесь камешки. Какая прелесть.
Зеленые, желтые, красные, розовые камни разных размеров, засверкали на мозолистой ладони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29