- Вы как-будь то первый раз всплываете. Раздолбали мне днище и уже создали массу технических трудностей.
- Мы ориентировались на сигнальную установку для морских пловцов и к сожалению ошиблись на пол метра.
- Я думаю вы учтете это при следующей стыковке. Скажи своим гаврикам, что если они будут шататься по кораблю, я их по одиночке утоплю, а отвечать будете вы товарищ капитан. Если хоть один высунется при подходе к берегу или к постороннему кораблю, пристрелю как собак.
- Слушаюсь, товарищ капитан.
А рожа у самого кровью от злости налилась.
- При тревоге на корабле, экипаж должен быть в лодке и люки задраены. Связь все время держать со мной. В любой момент могу домкраты отжать и тут же сваливайте куда угодно. Связь со мной ночью, по установленным кодам.
- Слушаюсь. Разрешите идти.
- Идите.
Скорость "Павлова" чуть упала, но хуже всего стало изменять курс. Поворот по времени удлинился на 1,5 минуты.
Мы двинулись к Турции.
Капитан Антонов со своими офицерами больше пропадали в каюте Тамары Васильевны, откуда все время слышалась магнитофонная музыка и хохот мужских глоток.
Однажды вечером Тамара Васильевна пришла ко мне в каюту.
- Разрешите, грозный капитан.
- Входите Тамара Васильевна.
- Я хотела спросить у вас капитан, где я должна быть по тревоге?
Я смотрел на нее как на дурочку.
- Вы отвечаете за груз, не так ли?
- Да, отвечаю.
- Так полезайте в лодку к Антонову и, в случае чего, сидите там. Вы мне без груза на корабле не нужны.
- А капитан Антонов говорит, что я ему на лодке не нужна.
- Черт возьми, Тамара Васильевна, каждый из нас за что-то отвечает, так возьмите себя в руки и исполняйте все, что от вас требуется. Пока я старший, я не допущу не выполнение порученного мне приказа.
- Неужели вы прикажите арестовать меня, если я останусь на корабле, а подводная лодка уйдет.
- Прикажу.
- Недаром все говорят, что вы зверь.
Она выскочила из каюты. Я приказал позвать капитан-лейтенанта Козырева, командира подводных диверсантов. Мы с ним проговорили два часа, подробно проанализировав все детали операции.
Неприятности начались при подходе к Стамбулу.
Тамара Васильевна вышла на палубу и облокотившись на поручни рассматривала приближающийся город. Офицеров рядом не было и откуда не возьмись вокруг нее замелькали матросские робы. Среди них я заметил матросов с подводной лодки.
- Старпома, ко мне, - рявкнул я в микрофон.
На мостик взлетел старпом.
- Вы что за балаган устроили на корабле, товарищ капитан второго ранга. Почему посторонние болтаются по кораблю? Всех матросов с подводной лодки находящихся на палубе арестовать. Женщину под ключ, в каюту. С остальными разберитесь сами.
- Есть, - побледнел старпом и пулей вылетел на палубу.
Через минуту палуба опустела, а еще через пять ко мне на мостик поднялся Антонов.
- Разрешите обратиться, товарищ капитан первого ранга?
- Я вас слушаю.
- Тамара Васильевна, просит вас отпустить ее. Она согласна выполнить все ваши требования, только не запирайте ее на ключ.
- А я думал, что у вас больше вопросов должно появиться связанных со службой, а не с женщинами. Я сегодня ваших разгильдяев, болтающихся по кораблю, посадил под арест. У вас полностью отсутствует дисциплина, товарищ капитан первого ранга. Неужели вы не способны навести у себя порядок?
Антонов с ненавистью смотрел на меня.
- Есть, навести порядок. Разрешите идти?
- Идите.
В проливе Дарданеллы с нами произошло первое приключение, которое очень насторожило меня. Ко мне навстречу в узком канале вышел тяжелый танкер "Маури-111". Я же точно получил от диспетчера заверение, что канал чист и проход будет обеспечен. Пришлось, в соответствии с международными правилами, подойти к берегу, чтобы уступить дорогу и я почувствовал, что сел на мель брюхом подлодки. "Маури-111" прошел, но сойти с мели мне не хватало сил.
Капитан Антонов, - попросил я по телефону, - дайте ход "малый вперед". Винты корабля и подводной лодки, взбив муть вокруг нас, все равно стащить подлодку не могли.
- Мать вашу, - ругался я. - Прочистить два носовых отсека.
Корабль приподнял нос и еле-еле сполз с мели. За нами явно следили и это не должно остаться без последствий. На тихой воде мы опять притопили два отсека и, выровняв дифферент корабля, тронулись дальше.
Только вечером я вспомнил о Тамаре Васильевне и решил ее навестить. Около ее двери, подстраховавший себя старпом, поставил караульного. Я открыл дверь и вошел в каюту.
Тамара Васильевна лежала на койке и читала книгу, увидев меня она поспешно села.
- Игорь Георьгиевич, простите не ждала.
- У вас есть какие-нибудь просьбы ко мне?
- Да, отпустите меня. Я обещаю вам, делать то, что вы скажете.
Я пытался понять играет она или нет и с чего она так покорна.
- Хорошо. У меня есть требования к вам. Во-первых, больше в вашей каюте вы бедлам не устраиваете. Офицеры с подводной лодки запустили службу и не занимаются своими людьми, просиживая штаны у вас.
Она кивнула головой.
- Во-вторых, вы обратитесь к капитану Антонову, чтоб он указал ваше место в подводной лодке по расписанию и по тревоге, чтобы вашей ноги на корабле не было.
Она опять кивнула.
- В-третьих, ни на мостике, ни в служебных помещениях корабля ваше присутствие не должно быть замечено. Команды матросов и офицеров вокруг себя не собирать.
- Обещаю, капитан, - торжественно сказала Тамара Васильевна. - А мы где-нибудь будем останавливаться? Мне нельзя будет сойти на берег?
- Насчет этого, я относительно вас не получал ни каких инструкций. Поэтому будете сидеть на корабле.
При выходе из Дарданелл к "Павлову" приклеился сторожевик английских ВМС N513 и в пол кабельтовых пошел параллельно нашему курсу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21