Через километров 13 я увидел скопление машин и много милиции. Подъезжаю к посту ГАИ. Ко мне подошел лейтенант.
- Что там такое? Скоро будем пропускать машины?
- Там горит КАМАЗ и никого нет.
- А как вы там оказались, ведь дороги с той стороны прикрыты?
- Мы там давно, два часа ремонтировались. Меняли первый скат. Вон напарник, совсем замучился, спит как сурок.
Лейтенант обошел машину, залез на ступеньку и обнюхал Сережу.
- И правда спит. Ну, проезжайте быстрее.
За Ярцево опять нарвался на гаишника с мотоциклеткой. Этот тип в блестящем шлемофоне нагло потребовал 1000 рублей. Я уже был накачан злостью за все предыдущее и соскочив со ступеньки своей машины, обхватил гаишника за плечи, вырвал его из мотоцикла и грохнул об асфальт.
- Да я...,- заверещал тот, пытаясь приподняться.
- Ах ты, поганка.
От удара ноги тот покатился по дороге. Бешенство овладело мной. Сорвав радиостанцию с его шеи, растоптал ее ногами, а из мотоцикла вырвал и выкинул в кусты ключ.
- Если еще запросишь хоть копейку, уничтожу и не советую со мной больше встречаться, подонок.
Гаишник сидел на асфальте и скулил, как побитая собака.
Отошел только за рулем. До Смоленска никто нас не тронул и не останавливал.
Сергей отошел перед городом.
- Где это мы?- спросил он зевая.
- У Смоленска.
- А где Люся?
- Люся сошла...
- Слушай, так башка болит. Ничего не помню, вырубился где-то на дороге. Поворачивай направо, уже поздно, мы здесь в городе заночуем... А ты ничего в дороге не натворил.
- Люся сошла с ума.
- Как так?
- Я выскочил из машины, мне тогда показалось, что кто-то прячется за ней, а она за мной с автоматом.
- С нашим?
- Конечно. За нашей машиной был КАМАЗ и от туда выскочило несколько человек. Люся их перестреляла как собак.
- Да что ты говоришь. А потом?
- Один все же умудрился дать очередь в ответ и Люсю наповал.
- Ну и дела, а что же было со мной?
- Тебя усыпили.
- Люся?
- Да.
- Теперь сверни налево. Вон стоянка, вставай в тот промежуток машин. Вот это я проспал события. Я сейчас пойду схожу в город, сообщу все начальству, посторожи машину.
Эта ночь прошла спокойно. Дождь кончился.
Выехали поздно, часов в 10. Все дороги забиты и наконец опять Минская автострада. За Гусино граница с Белоруссией. Наши документы и таможенные декларации быстро проверили и без затруднений мы въехали на территорию сопредельного государства. Боже и здесь такие же рвачи, как в России. В каждом районе гаишники тянут лапу.
Сережа стал очень часто поглядывать назад и я почувствовал, что он нервничает.
- Что ты там увидел?
- Мне кажется, что-то непонятное твориться с задним скатом.
- Давай посмотрим. Останови машину.
- Четно говоря, мне не очень хочется останавливать машину в этих поганых местах, но видно придется. Возьми, на всякий случай пистолет, пошли.
Машина встала на обочине и мы подошли к задним скатам. Чутье не подвело Сергея. Левая задняя рессора фургона ощетинилась длинными полозьями листами. Сама она вместе со "стремянкой" завалилась назад. Одного из мощных болтов как не бывало.
- Сволочь,- матерится Сергей,- только бы добраться до какой-нибудь сварки.
- Сейчас-то что будем делать?
- Если не выпадет коренной лист, рессора никуда не денется. Она прочно сидит на оси, но полозья необходимо вернуть в исходное положение, иначе мы их потеряем, а тогда нашей поездки за границу не бывать. Сейчас возьмем кувалду и начнем работать.
- Почему же свалился болт?
- Смотри. Видишь борозда. Пуля АК прошла. Хоть ты и говоришь, что Люся стреляла в сторону КАМАЗа, однако вся задница фургона в отметинах от пуль.
- Она думала что все мертвы, а один все же был жив, умирая успел дать очередь, зацепил ее и машину.
- Ладно, бери кувалду, она за топливным баком.
Мы по очереди лупим кувалдой по полозьям. Расстояние между парами колес не позволяет по-настоящему размахнуться и удары получаются смазанными, но листы рессоры по миллиметру возвращаются назад.
Раздается скрип тормозов. Из замызганного ГАЗа вываливается в грязном ватнике личность.
- Мужики, помощь не нужна?
- Иди ты...?- раздосадовано говорит Сергей.
- Ну, ну... А это не хочешь?
Из подполы ватника появляется обрез.
- Вот что, ребята, открывайте дверь фургона и перегружайте все сюда,он кивает на ГАЗ.
И этот беспредел среди бела дня. Я скорчившись под фургоном не вижу лица мужика. Пистолет у меня за пазухой. Отбрасываю кувалду, достаю его и почти в упор стреляю в замызганный сапог. Раздается дикий вопль. Обрез падает на асфальт. Выползаю на дорогу и бегу к ГАЗу, распахиваю дверцу шофера и застываю в недоумении... За рулем сидит мальчишка.
- Не убивай дядя,- с испугом говорит он.
Возвращаюсь к Сергею. Тот держит обрез в руках, а мужик сидит на дороге, держится за ногу и раскачивается.
- Что с ним делать?- спрашиваю напарника.
- Ничего. Сунем в машину пусть едет в больницу.
Мы вдвоем поднимаем мужика и заталкиваем в кабину. Сергей туда же под коврик запихивает обрез.
- Ну его, хлопот больше.
- Он же может выстрелить?
Сергей протягивает ладонь, на ней пять длинных патронов.
- Ну, ты, трогай,- кричу я шоферу.
Машина срывается и исчезает. Мы приходим в себя и начинаем бить кувалдой дальше. Наконец листы рессоры сошлись.
Едем медленно, скорость около 30-40 км/час. Через пол часа останавливаемся и опять лупим кувалдой, а до Минска где-то километров 130. Как назло ни в одной коммерческой придорожной фирме, обслуживающих машины нет сварочного поста. Опять прошло пол часа, опять бьем по рессоре кувалдой и опять грязные лапы гаишников тянут и тянут рубли. В Минск приехали к вечеру. Засунули машину на платную стоянку и пошли отсыпаться в гостиницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16