Джек удивился, обнаружив Барта в его собственном кабинете.
– Джанис говорила с вами утром? – спросил Джек. У них с Бартом были вполне добрые приятельские отношения, так что Джек, не очень-то церемонясь, прошел прямо в кабинет и плюхнулся на стул.
– Я всего пятнадцать минут как пришел, – ответил Барт. – Джанис уже не было.
– Записки у вас на столе нет?
Барт принялся копаться в залежах бумаг. Стол Барта поразительно походил на стол Джека. Барт отыскал записку и прочел вслух:
– «Важно! Немедленно позвоните Джеку Стэплтону».
На записке стояла подпись: «Джанис».
– Простите, – смутился Барт. – Я все же ее увидел. – Он вяло улыбнулся, понимая, что прощения ему нет.
– Вы, полагаю, уже слышали, что моего утопленника почти окончательно опознали как Карло Франкони, – заявил Джек.
– Слышал про такое...
– А значит, мне нужно, чтобы вы, уже называя это имя, вновь обратились в ЮНОС и во все центры, делающие пересадку печени.
– Это гораздо легче, чем просить их проверить, не пропал ли кто-нибудь, кому у них недавно делали пересадку, – ответил Барт. – Телефоны все под рукой, так что в момент сделаем.
– Я чуть ли не всю ночь провел, обзванивая организации в Европе, которые занимаются распределением органов, – сообщил Джек. – Результат нулевой.
– Говорили с «Евротрансплантатом» в Нидерландах?
– Им первым позвонил. У них никаких сведений о Франкони.
– В таком случае вполне можно считать, что в Европе Франкони пересадку не делали, – решил Барт. – «Евротрансплантат» ведет учет по всему континенту.
– Еще нужно, чтобы кто-то навестил мать Франкони и уговорил ее дать образец крови. Нужно, чтобы Тед Линч установил тождество митохондриальной ДНК образца и моего утопленника. Тогда в опознании все будет схвачено намертво, оно перестанет быть всего лишь предположительным. Еще пусть следователь спросит у матери, не делали ли ее сыну пересадку печени. Было бы интересно послушать, что она скажет.
Барт, записывая просьбы Джека, поинтересовался:
– Что еще?
– Думаю, этого пока хватит. Джанис сказала мне, что врача Франкони зовут Дэниел Левитц. Он из тех, с кем вы связывались?
– Если это Левитц с Пятой, тогда я с ним связывался.
– И каков улов? – спросил Джек.
– Завидная практика, зажиточная клиентура. Насколько могу судить, он хороший терапевт. Любопытно, что он пользует многие преступные кланы, так что ничего удивительного, что его пациентом был Карло Франкони.
– Разные кланы? – встрепенулся Джек. – Даже кланы, которые враждуют друг с другом?
– Чудно, правда? – улыбнулся Барт. – Вот, представляю, морока для регистраторши, ведущей запись на прием! Представляете, если в приемной одновременно окажутся два враждующих криминальных дона со своими телохранителями?
– Жизнь почуднее выдумки, – сказал Джек.
– Вы хотите, чтобы я наведался к доктору Левитцу и выяснил, что смогу, про Франкони? – спросил Барт.
– Думаю, я это сам сделаю. У меня такое подспудное подозрение, что в беседе с врачом Франкони невысказанное окажется гораздо важнее того, что сказано. Вы сосредоточьтесь на том, откуда Франкони получил свой трансплантат. В нашем деле, думаю, это окажется ключевой информацией. Кто знает, может, она возьмет да и объяснит все остальное.
– Вот вы где! – раздался громкий бас.
Джек с Бартом вскинули головы и увидели, как дверной проем в буквальном смысле слова скрылся за внушительной фигурой доктора Кэлвина Вашингтона, заместителя главврача.
– Я вас повсюду разыскиваю, Стэплтон, – гремел Кэлвин. – Пошли! Главный хочет поговорить с вами.
Прежде чем подняться, Джек подмигнул Барту:
– Наверное, очередная из множества наград, каких он меня удостоил.
– На вашем месте я бы не вел себя столь несерьезно, – сердито бросил Кэлвин, пропуская Джека на выход. – Вы опять довели старика до белого каления.
Джек следовал за Кэлвином к руководству. Заходя в приемную, Джек обратил внимание, что в прихожей собралось больше журналистов, чем обычно.
– Случилось что-нибудь? – спросил Джек.
– Можно подумать, вы не знаете, – буркнул Кэлвин.
Джек его не понял, но больше ни о чем спросить не успел. Кэлвин уже спрашивал миссис Сэндфорд, секретаря Бинэма, можно ли им пройти в кабинет шефа.
Как оказалось, пришли они не вовремя, и Джека отправили дожидаться своей очереди на скамью, стоявшую напротив стола миссис Сэндфорд. Секретарь явно была огорчена так же, как и ее босс, и несколько раз смерила Джека неодобрительным взглядом. Джек почувствовал себя нашкодившим школяром, ожидающим встречи с директором школы. Кэлвин воспользовался заминкой и скрылся к себе в кабинет, чтобы сделать несколько телефонных звонков.
Здраво представляя себе, чем может быть огорчен шеф, Джек старательно подыскивал объяснения. К сожалению, ничего на ум не шло. В общем-то можно было и подождать, пока Бинэм придет утром, и тогда взять у него рентгеновские снимки Франкони.
– Теперь можете пройти, – произнесла миссис Сэндфорд, не переставая печатать. Она заметила, как на ее спаренном телефоне погас огонек, что означало: шеф разговор закончил.
Джек вошел в кабинет главврача с ощущением, что называется, дежа-вю: сцена ему была уже знакома. Год назад, когда последовала серия случаев смертей от заразных болезней, Джек довел шефа до отчаяния, и между ними произошло несколько подобных стычек.
– Входите и садитесь, – грубовато предложил Бинэм.
Джек сел в кресло напротив стола главврача. За последние несколько лет Бинэм постарел и выглядел куда старше своих шестидесяти трех лет. Он в упор смотрел на Джека сквозь очки в тоненькой оправе. Джек видел:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158