И потом, пусть Дэниел Левитц и зануда, зато он как-никак самый прибыльный из всех привлеченных Раймондом докторов: благодаря ему программа получила двенадцать клиентов да еще и четырех врачей.
– Так чем могу служить? – спросил Дэниел. Голова его при этом, как обычно, дернулась раза четыре, сбивая собеседника с толку.
– Прежде всего, – начал Раймонд, – хочу поблагодарить вас за помощь прошлой ночью. Руководство, на самом верху, расценивало ситуацию как чрезвычайную. Окажись сведения преданными гласности – и конец всему предприятию.
– Рад был оказать услугу, – дернулся Дэниел. – Приятно сознавать и то, что Винни Доминик согласился помочь сберечь наши капиталы.
– Кстати, о мистере Доминике, – сказал Раймонд. – Вчера утром он нанес мне неожиданный визит.
– Надеюсь, на задушевной ноте, – заметил Дэниел. Он очень хорошо знал и подноготную, и саму личность Доминика, а потому отнюдь не исключал возможность вымогательства.
– И да, и нет, – признался Раймонд. – Он настойчиво пытался посвятить меня в детали, о каких я знать не желал. Затем настаивал на отмене платы за содержание двойника в течение ближайших двух лет.
– Могло быть и похуже, – сухо заметил Дэниел. – Как это отражается на моей процентовке?
– Процентовка остается прежней, – успокоил Раймонд. – Меняется одно: исчезло то, от чего вам идут проценты.
– Стало быть, я оказал услугу и... наказан! – с деланным недоумением произнес Дэниел. – Вряд ли это справедливо.
Раймонд выдержал паузу. О потерях Дэниела в случае, если Доминик перестанет платить, он заранее не подумал, а между тем такое нельзя обойти стороной. В данный момент Раймонду не хотелось расстраивать доктора.
– Ваше замечание существенно, – признал он, – и давайте договоримся, что в ближайшем будущем мы его обсудим. Сейчас же меня заботит другое. В каком состоянии находится Синди Карлсон?
– С ней все в полном порядке, – сообщил Дэниел. – Во всяком случае, с точки зрения физического здоровья. А вы почему спрашиваете?
– Случай с Франкони заставил меня обратить серьезное внимание на то, насколько уязвимо наше предприятие, – признался Раймонд. – Хочу убедиться, что у нас больше нет никаких неувязок.
– Насчет Карлсонов не беспокойтесь. Уж они-то никаких хлопот не доставят. Они не знают, как нас благодарить. Не далее как на прошлой неделе, к слову, Олбрайт говорил, что собирается отправить жену на Багамы сделать пункцию костного мозга, с тем чтобы и она могла стать нашим клиентом.
– Это вдохновляет. Мы всегда готовы обслужить больше клиентов. Однако меня наше предприятие тревожит как раз не со стороны спроса. В смысле финансовом дела идут лучше некуда. Мы превысили все наметки. Тревожат меня именно неожиданности вроде Франкони.
Дэниел кивнул, потом дернулся. Оправившись, заметил философски:
– Такова жизнь!
– Чем ниже порог неожиданного, тем лучше я себя чувствую, – сказал Раймонд. – Когда я поинтересовался состоянием Синди Карлсон, вы свое благоприятное заключение ограничили физическим здоровьем. Что это значит?
– Это значит, что в умственном смысле она полный псих.
– Как это? – вскинулся Раймонд и ощутил, как часто забилось у него сердце.
– Трудно представить, чтобы ребенок слегка не рехнулся, имея такого отца, как Олбрайт Карлсон, – ответил Дэниел. – Сами прикиньте. И прибавьте к тому бремя хронического заболевания. Способствует ли оно ожирению, не знаю. Девочка весьма тучная. Вещь неприятная для любого, а тем более для подростка. Бедняжка, понятное дело, пребывает в расстроенных чувствах.
– Насколько глубоко расстроены чувства?
– Достаточно глубоко, чтобы она дважды пыталась покончить жизнь самоубийством. И обе попытки не вызывались простым детским желанием обратить на себя внимание. Имело место полноценное стремление свести счеты с жизнью, и единственная причина, отчего она все еще живет среди нас, состоит в том, что ее очень своевременно обнаруживали: и в первый раз, когда она наглоталась таблеток, и во второй, когда вздумала повеситься. Попадись ей в руки пистолет, она, несомненно, цели своей достигла бы.
Раймонд, не сдержавшись, громко застонал от досады.
– Что с вами? – участливо спросил Дэниел.
– Все случаи самоубийства подлежат судмедэкспертизе.
– Об этом я как-то не подумал, – признался Дэниел.
– Это как раз и есть та самая неувязка, о какой я говорил, – напомнил Раймонд. – Черт! За что нам такое счастье!
– Сожалею, что доставил дурные новости.
– Вашей вины тут нет. Важно, чтобы мы представляли себе, как все есть на самом деле, и понимали, что нельзя сидеть сложа руки и дожидаться катастрофы.
– Не думаю, что набор средств у нас велик, – заметил Дэниел.
– А если обратиться к Винсенту Доминику? – предложил Раймонд. – Один раз он нам уже помог, к тому же у него у самого сын болен... У него веские основания заботиться о будущем нашей программы.
Доктор Дэниел Левитц перестал дергаться и, уставившись на Раймонда, выдавил из себя:
– Уж не предлагаете ли вы...
Раймонд не ответил.
– Вот тут я провожу черту, – твердо заявил Дэниел, вставая. – Прошу прощения, но у меня в приемной полно пациентов.
– Не могли бы вы позвонить мистеру Доминику и просто спросить? – поинтересовался Раймонд. И почувствовал, как волна отчаяния окатила его с головы до ног.
– Совершенно исключено, – отрезал доктор Левитц. – Я, возможно, пользую некоторое число людей, связанных с преступным миром, но, уж конечно же, не собираюсь ввязываться в их дела.
– Но вы же помогли с Франкони, – напомнил Раймонд.
– Франкони был трупом в леднике судмедэкспертизы, – холодно заметил Дэниел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158