Там тоже выгнали.
Пашка шмыгнул за пролетку, вскарабкался на запятки, куда привязывают чемоданы.
- Поехали! - вполголоса скомандовал кто-то.
Дробно били о камень подковы, посвистывал невидимый кнут, и прокуренный тенорок извозчика покрикивал с привычной лихостью:
- Эй, бывший конь-огонь, поддай жару!
Желтым одуванчиком промелькнул фонарь возле полицейского участка, прогудело под колесами железо Крымского моста.
Вцепившись рукой в задок экипажа, Пашка изгибался, выглядывая вперед. Ага, вон показалось облачко света над казарменным двором, а справа смутно вырисовывается фабрика Жиро.
Но новобранцев уже угнали, площадь перед казармами пуста. Лишь кое-где различимы фигуры людей, кому, видно, оказалось не под силу провожать рекрутов до вокзала. Вон, приткнувшись к стене, надрывно кашляет старушонка в салопе; ковыляет, опираясь на палку, хромой. У косополосатых, черно-белых будок посверкивают штыки часовых, вспыхивают огоньки цигарок.
Экипаж поехал медленней. Пашка спрыгнул с запяток и подбежал к складу.
- Голыш!
Тощая тень в длиннополом пиджаке отделилась от стены.
- Здесь!
- Куда погнали?
Гдалька махнул в сторону Плющихи.
- А ну, за мной! - приказал Пашка и бросился догонять пролетку. Догнав, вскочил на подножку, шепнул под кожаный навес, где поблескивали чьи-то глаза:
- На Плющиху! Стало быть, к Бородинскому мосту, на Брянский!
- Спасибо, Павел! - отозвался из глубины серьезный, без тени шутки, голос Столярова. - Прыгайте на багажник! Обгоним по переулкам! Надо опередить! Эй, друг ситный, гони своего Росинанта вовсю!
- Чегось? - обернулся на козлах извозчик. - Роси...
- Гони на Брянский! Полтинник набавлю!
- Так бы и говорили, вашбродь! А то Росината какая-то! Эй, милай!
Пашка и Гдалька примостились за кузовом, прижимаясь друг к другу. Невидимая им клячонка, подхлестываемая кнутом и криками хозяина, старалась из последних. Пашка понимал, что к Бородинскому мосту надо поспеть раньше воинской колонны, иначе придется ждать, пока пройдут.
У въезда на мост фиолетово светились шары газовых фонарей. Змеями блестели трамвайные рельсы, искрилась вода за перилами моста. Слева, со стороны вокзала, доносились гудки паровозов.
- Проскочили! - донесся голос Столярова. - Молодец наш лихач.
Да, проскочили! Уже с моста мальчишки увидели, как из улицы на Смоленскую площадь выехали верховые с факелами, за ними гарцевали офицеры, серели солдатские шеренги. Шли без музыки и песен, без барабанного боя, совсем не так, как бывало в начале войны.
Пашка и Гдалька спрыгнули с багажника не доезжая вокзала, незачем попадаться на глаза полицейским и филерам, которых здесь сегодня, ясное дело, полным-полно. Издали Пашка наблюдал, как пролетка остановилась у главного подъезда вокзала, слышал голос извозчика:
- Спасибо, господа хорошие! Счастливо воевать дальше! Иль грудь в крестах, иль голова в кустах!
Что ответил Столяров, Пашка не слышал. Неожиданно из-за ближнего угла вывернулся Витька Козликов. Подошел, посвистывая. За ним шел Васятка.
- Что узнали? - спросил Пашка. - Дядя Егор на месте?
Витька кивнул:
- Батя на месте... Эшелон сейчас подадут. Посадка офицеров через первый класс. Очень строго. У всех проверяют пропуска. А рядовых погонят через багажные ворота.
- Молодец, - похвалил Пашка. - Ждите возле депо.
Он направился к главному входу, где Столяров и его спутник в чиновничьей шинели дымили папиросками. Люсик со скучающим видом переминалась с ноги на ногу. "Чиновник" держал в руке желтый дорожный саквояж.
Ко входу в первый класс непрерывно подъезжали извозчичьи пролетки и частные экипажи. Выпрыгивали молоденькие, в новенькой форме, только что получившие чин бывшие юнкера, высаживались их папаши и мамаши - проводить сыновей в далекий путь. Белели фартуки носильщиков, зорко поглядывали по сторонам блюстители порядка. И уж конечно, сновали в толпе мальчишки-газетчики, крича на все голоса:
- Экстренный выпуск! Экстренный выпуск! Бои в Судетах!
Пашка подошел к "своим" и, теребя в руках кепку, загнусавил:
- Подайте копеечку солдатской сиротинке, ваше благородие!
Пока Алеша доставал портмоне и выискивал монетку, Пашка добавил шепотом:
- Здесь посадка только офицеров. Солдаты - с багажного двора...
Люсик неприметно кивнула, а Алеша бросил Пашке гривенник и, косясь на суетящихся возле, прикрикнул:
- Сгинь! Развелось вас тут...
- Премного благодарен, вашбродь!
Мимоходом Пашка и Гдалька заглянули в зал третьего класса.
Народу битком. Больше - деревенские, с котомками и мешками, много женщин, солдат-калек. Иные спят, сидя на скамьях, а то и прямо на грязном, заплеванном полу.
Пашка не удивлялся: давно известно, что пассажирские поезда идут с перебоями. Вне очереди отправляют на запад эшелоны с маршевыми ротами и военными грузами, принимаются с фронта санитарные поезда.
Возле забора, огораживающего депо, мальчишки оглянулись. Увидели, как на вокзальной площади появились верховые с факелами.
Через пролом в заборе лазили не только мальчишки, а и железнодорожники, рабочие депо, сокращая путь к месту работы. Охраны у полуоторванных, еле державшихся досок не было. Пашка с Гдалькой быстро добрались до распахнутых, освещенных изнутри ворот депо.
Здесь их и поджидали Витька и Васятка.
Пашка, пожалуй, уже начинал жалеть, что зазвал с собой Гдальку и Васятку: они с передачей листовок вряд ли помогут. Другое дело - Витька! Он один из всех, кто знает, где найти между красных и зеленых стрелочных огней отца, дядю Егора. Но и прогонять ребят Пашке не позволяли сейчас неписаные законы дружбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79