- Да-да! Точно, товарищ начальник. Бегал гражданин, искал мальчика. А вот куда он делся - право, не могу знать. Что же вы мне раньше-то не сказали? Я бы спросил, куда он пойдет.
Другой служащий, сторож, долго прислушивался, как Травка рассказывал про папу и про лыжи, и наконец вмешался в разговор:
- Видел я твоего папу. Лыжи он взял в охапку - и бегом на поезд. Я уж подумал: свои ли лыжи он взял? Он все смотрел по сторонам. Теперь понятно: видно, он искал тебя. Не нашел и уехал.
Травке стало обидно, что папа все-таки уехал один.
Но нужно было действовать решительно и быстро. Вот поэтому-то Травка очень решительно обратился к своему другу -начальнику:
- Товарищ начальник, у меня есть рубль и еще гривенник из автомата. Дайте мне, пожалуйста, билет до станции Пролетарская. Оттуда я дорогу знаю. По правой стороне, как пруд пройдешь, против колхозной палатки, дача номер шестнадцать.
Начальник улыбнулся и сказал:
- Билетами я не торгую. И поезд туда идет только вечером.
- Как же нам быть? - спросил Травка, закинул голову и посмотрел начальнику прямо в лицо.
Начальник станции почесал кончик носа, подумал, помычал и наконец решил эту задачу:
- Ну, да ладно. Хоть это не по правилам и не полагается, но раз уж такой случай... Скоро туда идет служебный паровоз. Посажу тебя - к обеду успеешь. Не боишься ехать на паровозе?
- Я даже на автомобиле рядом с шофером не боюсь. И потом, я сегодня сам ездил на эскалаторе и дожидался папу в метро. И прямо ни капельки не испугался.
Делать нечего, начальнику станции приходилось помочь Травке.
ТРАВКА ПУСКАЕТСЯ ВДОГОНКУ ПАПЕ
И вот начальник станции повел Травку куда-то в сторону от перрона. Идти было трудно. Один раз Травка больно ударился ногой о рельс. Хотелось заплакать, но Травка не заплакал, а только потер ногу.
- Почему так много рельсов? - спросил он. - То и дело попадаются под ноги.
- А это потому, что тут много поездов собирается. Для каждого поезда свой путь. Видишь, сколько паровозов стоит?
- Вижу. А скоро наш паровоз?
- Да вот он.
Они подошли к громадному черному паровозу. В паровозе что-то громко шипело. Пахло раскаленным металлом и горячим смазочным маслом.
Травке сделалось немножко страшно. Он крепко схватил начальника за руку.
- Ну-ну, не бойся, малыш! - ласково сказал начальник, совсем как папа, и громко закричал: - Эй, Беляков.
Травка только хотел сказать, что он ничуть и не боится, как в паровозном окошке показался человек, с виду совсем не похожий на Белякова. Травка думал, что Беляков должен быть обязательно белым, а на этом человеке были черная кожаная куртка, черная фуражка, в руках он держал тряпку с черными пятнами, и даже лицо у него было не белое, а загорелое, красноватое, с черными усами.
- Что скажете, товарищ начальник? - закричал черный Беляков, стараясь перекричать свою машину.
- Вот, пассажира тебе привел. Возьми его с собой. На Пролетарской ссадишь. Только смотри не потеряй его по дороге, как родной папаша потерял. Скоро отправляетесь?
- Семафора ждем, товарищ начальник. Пока полную протирочку сделал своему красавцу.
- Ага... мм... - промычал вместо ответа начальник и протянул Травке руку. - Ну, прощай, брат! - сказал он. - Да как тебя звать-то?
- Травка.
- Травка? Чудно что-то. В честь кого же тебя так назвали?
- Не знаю. Просто так. А вас как зовут?
- Меня Николай Иванычем зовут, - ответил начальник станции.
Он взял Травку под мышки, высоко поднял на руках и посадил на паровоз:
- Ну, прощай, брат Травка. Не забывай! Кланяйся своему папаше.
Травка решил никогда не забывать Николая Ивановича и даже подумал: как жаль, что он раньше не познакомился с этим хорошим человеком! Вот было бы интересно! Мама никогда ничего не позволяет и всего боится. Папа редко когда бывает свободен. Травка ходил бы к Николаю Ивановичу в гости и все-все узнал бы про железную дорогу.
На площадке паровоза было темно и жарко. Прямо перед Травкой оказалась громадная черная машина с ручками, с ярко начищенными медными трубками и кранами, с круглыми коробками вроде часов. Все это сияло, шипело и полыхало жаром. Железный пол трясся. Травка стоял перед машиной и боялся пошевельнуться.
Вдруг сзади него раздался громкий голос:
- Ну-ка, с дороги! Зашибу!
Травка и не заметил, что, кроме Белякова, на паровозе был еще один человек, наверно помощник Белякова. Он подошел откуда-то сзади. В руках у него была большая черная лопата, похожая на совок. Он открыл круглую чугунную дверь машины, и Травку обдало таким светом и жаром, что он поневоле отскочил, закрыл лицо руками и отвернулся.
Незнакомый человек стал быстро подхватывать лопатой черный блестящий каменный уголь и бросать его в топку машины. Запахло чем-то вроде газа из кухонной газовой плиты на новой Травкиной квартире. От скрежета и лязга у Травки зазвенело в ушах. Наконец круглая дверь с грохотом закрылась, и Травка осторожно обернулся.
Незнакомый человек смотрел на стрелку машинных часов и постукивал по ним пальцем. Беляков вытер руки тряпкой, высунулся наполовину из паровозного окошка и совсем как будто забыл о Травке.
Травка подошел к Белякову и решился заговорить. Он тронул Белякова за ногу. Беляков склонился к нему.
- А это ваш красавец? - спросил Травка, незаметно показывая на незнакомого человека. - Вы говорили, полную протирку ему сделали.
- Да нет, что ты! - улыбнулся Беляков. - Это мой помощник. Он же и за кочегара ездит. А красавец - вот он! Видишь, как блестит! Видишь, как сияет! - И он любовно хлопнул тряпкой по машине.
Потом он выглянул еще раз в окошко и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35