Маленькая Машенька Золотушкина испугалась и захныкала, Даня Барбарискин уронил ложку, Вася Ветрянкин упал со стульчика, а толстая-претолстая нянечка тётя Света заголосила неожиданно тоненьким голосом:
- Ой-ой-ой!
- Ой-ой-ой! - запищала вслед за тётей Светой вся подготовительная группа.
Ботинок страшно расстроился. В конце концов, жалко вам каши - так и скажите, а писк поднимать совершенно незачем! Он ушёл во двор и плюхнулся в песочницу. Из его больших голубых глаз выкатились две круглые прозрачные слезищи. Огромный Страшный Ботинок обиженно шмыгнул носом, расправил свои маленькие крылышки и хотел было улетать, но тут в окошке появился конопатый Даня Барбарискин с тарелкой в руке.
- На кашу, - тихонько сказал Даня, - ешь, мне не жалко, я её всё равно не люблю.
Ботинок ужасно обрадовался. Он встал под окошком, широко раскрыл рот и проглотил всю кашу из тарелки Дани Барбарискина. Тут в окошке показался вихрастый Валерка Кукарекин:
- И мою кашу бери, пока тётя Света не видит. Я тоже кашу не люблю.
За Валеркой к окну подлетела Зиночка Шафранкина. Она любила кашу, но ей было жалко, что ботинок летает голодный. За Зиночкой выстроились в очередь Вася Ветрянкин, высокая голосистая Настя Павлюшкина, Люба Лискина, Славик Кашалотиков - словом, вся подготовительная группа.
- Поразительно, - радовалась в тот день тётя Света, - наконец-то дети полюбили кашу. Пока я ходила к кастелянше, все, как один, подчистили тарелки.
Огромный Страшный Ботинок впервые в жизни был сыт и совершенно счастлив. Он сиял, словно его почистили Огромной Сапожной Щеткой, и уже не казался страшным.
- Ты даже очень симпатичный, - сказала Зиночка Шафранкина и погладила чёрный ботинкин бок.
- Давайте, я вас всех покатаю! - вдруг предложил Огромный Ботинок. Раньше он был грубияном и говорил, словно бандит какой-нибудь:
- Каши давай!
Это вместо того, чтобы сказать:
- Пожалуйста, будьте так добры, угостите меня кашей, если вам не трудно.
Зато теперь он стал вежливым и милым, потому что его пожалели.
Если в Огромный Ботинок могло бы влезть девять второклассников, то детсадовцев в нём поместилось ровно тринадцать. Маленькая Машенька Золотушкина важно восседала впереди всех.
Молодой учитель Михаил Юрьевич сидел в учительской у окна и проверял двести сорок восьмую тетрадь, когда мимо пролетела в Ботинке вся подготовительная группа. Михаил Юрьевич печально посмотрел им вслед и тяжело вздохнул: ему было грустно, что он уже взрослый, да к тому же учитель, и летать в ботинке ему уже несолидно. И потом ещё столько тетрадок надо проверить!
Второклассник Кастрюлькин тоже увидел в окно Ботинок с детсадовцами. Но теперь уже он почему-то не испугался и даже потихоньку помахал Ботинку рукой, пока Марьяна Степановна не видит.
БУРЧИЛЛА
С крыши упала шляпа. По правде говоря, я понятия не имею, как эта шляпа попала на эту крышу. А из шляпы вылезла Бурчилла Бормотуньевна де Ворчунэ - самая знаменитая представительница старинного рода ворчунов, бурчунов, зануд и скрипучек!
Она невелика ростом, длинноноса и слегка мохната, на носу у неё очки, а выражение лица очень надменное: Бурчилла хорошо знает, что в вопросах ворчания ей нет равных.
Итак, Бурчилла вылезла из шляпы, встряхнулась, поправила причёску и, цокая высокими каблуками, отправилась в подъезд дома, с крыши которого и упала шляпа. Она подошла к двери квартиры номер девять, по стене, как муха, взобралась на кнопку звонка и нажала. Звонок запел, но из-за того, что на нём сидела Бурчилла, запел не обычным своим чистым голосом, а хрипло и простуженно. Из квартиры вышел хозяин, дядя Сева. Он огляделся, но никого не увидел. Бурчилла ловко запрыгнула дяде Севе на плечо, а потом перебралась за шиворот. И тут на бедного дядю Севу напала странная малоизученная болезнь под названием ворчунизм. Дядя Сева нахмурился, наморщил недовольно нос и стал ругать сына Сашку за невымытые руки, дочку Аньку за несделанные уроки, кошку Мотьку за то, что сидит на дороге, а жену, тётю Римму, за то, что долго болтает по телефону.
Тут-то Бурчилле Бормотуньевне и пришло в голову перебраться в телефонную трубку.
- Алло! Ты меня слышишь? - говорила в телефон тётя Римма. - И тут она входит, представляешь, и заявляет...
- Ш-ш-ш-ш! - зашуршала в трубке Бурчилла. И тёти Риммина подруга на том конце провода ничего не услышала.
- Она купила картошки! - изо всех сил кричала в трубку тётя Римма.
- Ш-ш-ш-ш! - шуршала мадам де Ворчунэ, и подруга опять ничего не слышала.
- Да нет, не морошки, а картошки! Тьфу! Пропади он пропадом, этот неисправный телефон! - и тётя Римма в сердцах бросила трубку, да так сильно, что Бурчилла кубарем выкатилась оттуда. И попала под ноги к мальчику Сашке. Ну и, конечно, мадам де Ворчунэ тут же проникла к нему под рубашку. Мальчик начал громко кашлять.
- Ах, боже мой! - воскликнула тётя Римма. - Я так и знала, что ты заболеешь! Все оттого, что ты не носишь шарф! Марш полоскать горло!
Сашка поплёлся в ванную. Там Бурчилла выскочила из его рубашки и забралась в водопроводный кран.
- Бр-р-р-пш-ш-у-у-у! - завыл кран.
- Все ты! - напустилась тётя Римма на дядю Севу. - Трубы воют, а ты ничего не можешь сделать!
Тут Бурчилла Бормотуньевна выбралась из крана и принялась раскачиваться на дверце шкафа. Кошка Мотька так испугалась, что забилась под кровать, тётя Римма стала ругать дядю Севу: мол, в шкафу сломан замок, дверца сама открывается...
Видите, как неприятно, когда в доме заводится Бурчилла? Все вещи сразу начинают скрипеть, а люди - ссориться. Как тут быть? Ведь вывести Бурчиллу ещё труднее, чем тараканов! И, может быть, в квартире номер девять все перессорились бы между собой, но тут Бурчиллу заметила младшая девочка Анюта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25