Потому она и легла так, чтобы все могли видеть, что она здесь, что она лежит, не убегает и запрещает убегать им.
Грохочущая смерть улетела. Утих, растворился в морозном воздухе страшный рокот, но волки еще долго лежали не шелохнувшись. Вынужденная остановка переходила в дневку, успокоившиеся звери уже дремали, набираясь сил для очередного ночного поиска. Вначале Мага присоединилась к общему желанию остаться на дневку здесь, но потом, еще выждав и убедившись, что вертолет не вернется, решила все-таки перейти для отдыха в другое место. Хотя вокруг было спокойно, осторожной Маге укрывший стаю сосняк не казался теперь таким уж безопасным…
Она подняла волков, пересекла с ними глубокий овраг, провела через две лощины и выбрала для лежки место в самой середине густых и высоких зарослей ивняка.
Период гона, любви у волков еще не настал, но Пришлый заигрывал с Магой все чаще и чаще. Он ходил кругами вокруг нее, иногда игриво кусал за спину, призывно урчал. Зуа и Ко принимали это как должное — Пришлый занимал в стае место вожака и почти уже стал вожаком. Иногда он рыком одергивал кого-либо из волков, и Мага молчаливо поддерживала его. Но переярка Ва Пришлый не трогал. Не хотел раздражать его. А переярок вел себя довольно хитро и агрессивно. При матери-волчице Ва был сама кротость, но стоило ей отойти в сторону, как он уже крутился возле Пришлого и ждал малейшего предлога, чтобы затеять ссору. Пришлый видел это, понимал и избегал стычек. Тем более, что за последний месяц Ва заметно вырос, стал еще более сильным и самоуверенным.
Однако злоба копилась и у Пришлого. Ва уже настолько был ненавистен ему, что он не мог спокойно дневать, если переярок отдыхал рядом. Но чувства свои новый вожак вынужден был прятать еще глубже, чем его недруг. Против Пришлого встали бы все, кроме Маги, да и она не одобрила бы его драки с переярком.
Последнее время Ва очень не нравились ухаживания нового вожака за матерью-волчицей. Он привык видеть в роли ее друга и повелителя только отца-волка и никого более не мог признать ни настоящим вожаком, ни близким другом Маги. Тем не менее другой уже занял место старого Воя и настойчиво пытался вытеснить память о нем в волчьей стае.
Это не удавалось — слишком силен был здесь авторитет пропавшего старого волка, и это еще больше беспокоило, злило Пришлого. Стая теперь уже не была такой монолитной, целеустремленной, как прежде. Каждый норовил жить сам по себе, несмотря на все усилия мудрой, опытной Маги.
Самка-переярок и волчонок не могли не видеть сложных отношений между Пришлым и Ва, и это накладывало отпечаток и на их поведение. В стае накапливалось взаимное недовольство, раздражение, злость…
Ночь выдалась тихой, безлунной. Черные тучи затянули псе небо, и тягучая мгла окутала деревья, кусты, легла на сугробы.
Волки переходили замерзшую реку, свежий снег лежал на льду тонким слоем, и идти было легко. Еще с середины реки Мага, идущая впереди, уловила отрадный дух лосиного мяса. Ближе к берегу его почувствовали и остальные, стая ускорила шаг. Вскоре волки нашли лосиную тушу. Она оказалась замерзшей — лось был убит давно.
Старый Вой никогда не разрешал есть мясо животных, которых убили не сами волки. К своим запасам Вой возвращался в голодные времена, и стая подкармливалась за счет старой добычи, хотя спрятанное мясо порой оказывалось уже полуразложившимся. А к тушам, вот так беспризорно лежавшим у дорог или в лесу, неизвестно кем брошенным, старый вожак стаю не подпускал. Он сам осматривал находку, затем, подняв заднюю ногу, презрительно ставил «метку», своим пренебрежительным отношением предостерегая волков. И никто из его семьи не ел такого мяса даже в самые худые времена, хотя волки из других семей в подобных случаях охотно насыщались. Мага не понимала поведения вожака, но ослушаться его не смела да и не хотела. Она, как и вся стая, не подходила туда, куда не разрешал Вой.
Другое дело, когда стая натыкалась на отбросы возле человеческого жилья. Тут вожак не возражал против поживы, но тоже проявлял крайнюю осторожность.
Сейчас Воя не было рядом, и волчица решила подойти поближе к лосиной туше вместе со всей стаей. В этом была ее ошибка. Когда она, постояв некоторое время невдалеке от убитого лося, повернула обратно, волки не последовали за ней. Стая осталась на месте и, словно не замечая, что мать-волчица уходит, ринулась к туше.
Матерая Мага не знала, чем опасно найденное мясо, да и опасно ли оно вообще. Но она знала другое: чтобы выжить и сохранить стаю, необходимо строго выполнять все законы, установленные старым Воем.
Волки тем временем обнюхивали мясо, не обращая на нее никакого внимания. Рассерженная их неповиновением волчица тотчас метнулась обратно к туше и, не дав никому прикоснуться к мясу, ударила грудью, отшвырнула вначале Ва, затем Пришлого. Остальные, увидев ее гнев, сами отскочили в сторону.
Но переярок не уходил. Отстаивая свое право на самостоятельность, он оскалил клыки и зарычал. Пришлый мгновенно сориентировался: за неподчинение матери-волчице строптивого Ва можно сурово наказать. Еще миг, и он напал бы на переярка. Но не успел — Зуа уже стояла рядом с братом, да и Мага спохватилась и зарычала на нового вожака.
Волчица заставила стаю подчиниться, но то, что произошло, очень встревожило ее. Она теперь ясно видела, что стая становится неуправляемой, что нет, давно уже нет того порядка и послушания, что были при старом вожаке. Может быть, приход Пришлого в семью сыграл свою роль в возникшем разладе? Теперь ей придется постоянно и внимательно следить за каждым. Только так можно уберечь семью от беды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33