- Мне открыто многое, - отозвалась Малати. - Например, то, что ты непременно погибнешь, если попытаешься убить тигра, пока зверь бодрствует.
- Спящим я не стану убивать даже тигра, - возразил принц.
- Тогда придется снять ошейник с живого, - отозвалась Малати. Оставив принца, она неслышно подкралась к баньяновому дереву, так, что зверь ее не заметил, спряталась между корнями и тихо-тихо запела. Заслышав голос, тигр приподнял голову и слегка заворчал, но напев звучал так усыпляюще и нежно, что зверь успокоился, стал понемногу задремывать, и, наконец, встряхнувшись и потянувшись, улегся на землю и крепко заснул.
Принц бесшумно подошел к Малати. - Пойду сниму с него ошейник, пока зверь спит, - объявил он.
Но Малати испугалась за любимого и возразила:
- Мои руки меньше твоих, и поступь тоже легче. Позволь, я сниму ошейник и принесу его тебе. - И вот Малати проскользнула между корней баньяна, и подобралась к спящему тигру, и, опустившись перед ним на колени и едва смея дышать, расстегнула ошейник и осторожно сняла его. На это ушла не одна минута; один раз тигр заворочался во сне, однако не проснулся. Но вот, наконец, инкрустированный самоцветами ошейник оказался в руках девушки, и Малати тихонько вернулась к принцу и отдала ему украшение.
- Ты - воистину верный друг, - сказал принц, - если бы не ты, я бы, верно, погиб. Не покидай меня. Давай вместе вернемся к шатру прекрасной принцессы; я хочу, чтобы ты был рядом, когда я вручу ей драгоценный ошейник, ибо на сей раз красавица непременно назовет мне свое имя, и я попрошу ее стать моей женой.
Так что Малати вместе с принцем отправилась назад к шатру в чаще леса, и ракшас рассвирепел пуще прежнего при виде того, что принц вернулся живым и невредимым в третий раз, ускользнув от тигра; но приветил гостя вполне учтиво.
- Прекрасная принцесса, - проговорил принц, - я исполнил твою волю и принес тебе драгоценный ошейник.
- Ты воистину отважен и я в большом долгу перед тобой, - отозвался ракшас, протягивая руку за украшением.
Гепарды зарычали, но принц бесстрашно ступил на многоцветную циновку, вручил ошейник ракшасу и спросил:
- А теперь дозволено ли мне узнать твое имя, о принцесса?
- Я - ракшас; и мое имя знать тебе незачем, - объявил злобный демон голосом, подобным лязгу и грому битвы, и сей же миг приняв истинное свое обличье, ужасное для взора, он исчез в столпе пламени, а вместе с ним шатер и гепарды.
Принц отвернулся и закрыл глаза, не в силах вынести страшного зрелища, но Малати подбежала к нему, стремясь защитить от любой угрозы.
Когда снова воцарилась тишина, принц сказал:
- Я-то думал, что встретил первую красавицу мира, и надеялся я назвать ее женой. Теперь вижу я, что стал жертвой обмана и потерпел неудачу. Но, пусть даже так, в одном я не обманулся и не понес урона: в тебе обрел я друга, преданнее которого не сыскать в целом мире. Милый безымянный юноша, давай же продолжим поиски подходящей для меня невесты!
Так что принц и Малати отправились через лес уже вместе: принц ликовал при мысли о том, что обрел идеального друга, а Малати радовалась уже тому, что любимый - рядом, пусть и принимает ее за мальчика.
И вот однажды вечером они заночевали у реки. Поутру Малати проснулась вместе с солнцем, раньше принца, и сошла к воде искупаться. Но вскоре пробудился и принц, и обнаружив, что остался один, отправился на поиски своего спутника. И на берегу реки увидел выходящую из воды Малати: черные ее волосы рассыпались по плечам, в руках она держала лилию, и принц не узнал в ней мальчика, которого называл лучшем другом.
Мгновение они глядели друг на друга, а затем принц опасливо спросил, ибо один раз его уже провели:
- Прелестнейшая дева, ты смертная или дух?
- Я смертная, как и ты, - отвечала Малати.
- Воистину, красивее тебя не найдется во всем мире, и, верно, тебя искал я, чтобы взять в жены. О прекраснейшая принцесса, скажи мне свое имя.
Но глаза Малати наполнились слезами, и девушка отвернулась.
- Не зови меня принцессой, разве что в насмешку, - молвила она.
- Но почему бы мне и не называть тебя принцессой, ведь ты так прелестна, что никем иным быть не можешь?
- Потому что я всего лишь рабыня, - тихо ответила Малати.
- Значит, ты принадлежишь другому, - отозвался принц. - Назови мне его имя, и я откуплю тебя у хозяина, пусть даже он запросит все мое королевство.
Но Малати только расплакалась.
- Назови мне его имя, - настаивал принц, - и если он откажется продать тебя, я отберу тебя при помощи меча, пусть даже это означает войну.
Но Малати покачала головой.
- Ты боишься, что хозяин не захочет отпустить тебя? - спросил принц.
Малати улыбнулась сквозь слезы.
- Думаю, не захочет.
- Так уговори его, - настаивал принц, - поскольку другой жены мне не надо. Назови мне имя своего господина, и я сей же миг к нему отправлюсь.
- О мой принц, я ведь твоя собственная рабыня Малати, которую ты прежде и не замечал.
И там, на берегу реки, принц опустился перед девушкой на колени и попросил стать его женой; и Малати протянула руки, и подняла его с земли, и улыбнулась ему, не находя слов от счастья.
- А теперь, когда я завоевал в жены прекраснейшую из девушек мира, пойдем и поделимся радостью с безымянным юношей, который стал для меня самым преданным другом, чтобы и он за нас порадовался, - предложил принц. Но, сколько бы ни искал, спутника своего он так и не нашел; лишь неподалеку на земле лежала груда одежды.
- Боюсь, с ним случилось недоброе, - испугался принц.
Рассмеявшись, Малати обеими руками откинула волосы назад.
- О мой принц, не узнаешь ли ты своего друга?
Малати с принцем вместе вернулись во дворец, и там, ко всеобщему ликованию, сыграли пышную свадьбу.
1 2 3 4