- Чего вы так спешите?
- И вы бы спешили! Кто-то выпустил из подземелья пехотного Тур-Боб-набоба, и он заново собирает войско для похода на Луну. Набоб командует теперь и пехотинцами и всадниками. Поворачивайте назад, если не хотите попасть в его руки!
Однако друзья не струсили. Они попросили у беглецов двух коней-кузнечиков, несколько ружей и мечей, решив во что бы то ни стало освободить Фасоль-ку. Почистили оружие, запаслись провиантом и стали седлать коней.
- Что же ты задом наперёд седло кладёшь, профессор? - усмехнулся Горох.
- А откуда ты знаешь, в какую сторону я поеду? - отрезал Жёлудь и продолжал делать по-своему.
Но кузнечик, видно, почуял неопытного всадника и так лягнул Жёлудя, что тот подскочил выше травы,
- Ну и упрям же ты! - рассмеялся Горох.- Как Орех Лесной.
Жёлудь даже побледнел от обиды при этих словах.
- Как ты смеешь меня!..
- ...доктора писанины, хвастунины, чванины и прочих никчёмных наук называть упрямцем? - закончил за него Бегунок. - У меня от всех твоих титулов голова кругом идёт.
- Нет!- воскликнул Жёлудь.- Я хотел сказать: как ты смеешь меня, своего друга, высмеивать?
- Это, братец, уже другое дело. Ну не сердись. Давай руку. - Они ударили по рукам и помирились. - Ничего не поделаешь: я деревенщина, мне и седлать и запрягать приходилось больше, чем любому доктору наук. Так что этому у меня можно поучиться. Ну, вперёд! - крикнул он и помчался, не успев пригладить свой весёлый вихор.
Но друзья скакали недолго. С небольшого пригорка им открылся огромный палаточный город. Там бухали барабаны, гремели духовые оркестры и тысячи пехотинцев маршировали, задирая ноги выше головы и распевая сочинённую Жёлудем песню:
Чернощёкий
Тур-набоб,
В красных точках
Медный лоб.
Всех врагов
Загонит в гроб
Пучеглазый
Боб-набоб!
- Видишь, сколько ты "добра" сделал, - съязвил Горох и показал на всадников, которые на всём скаку рубили лозу и протыкали копьями чучела.
За ними, поднимая пыль, ползли улитки. На них восседали танкисты-фасоли и кричали громче всех:
- На Луну! На Луну! Да здравствует несравненный Тур-Боб-набоб - господин всех планет!
Они ещё не участвовали ни в одном бою и поэтому больше всех хотели воевать.
- Нечего нам средь бела дня лезть в это осиное гнездо, - сказал осторожный Горошек.
Но и ночью, прокравшись в военный лагерь, друзья увидели ту же картину. Взобравшись на бочку с порохом, освещённый тысячами факелов, уже успев нацепить несколько десятков новых орденов за сидение в подземелье, Тур-Боб-набоб держал речь:
- Солдаты, вас ждут кресты и медали! Где вы их заслужите? Только в бою! Выше головы, храбрецы! На Луне я вам обещаю золотые горы. Если бы там было плохо, то мой тёзка уже давно бы вернулся домой. Да здравствует союз пехотинцев и всадников!
Куда бы ни пошли друзья, куда бы ни глянули - всюду было одно и то же: старики урезонивали, старики плакали, старики рассказывали всякие ужасы о войне, а молодёжь только смеялась и шутила:
- Ничего вы не понимаете. За печкой сидя, мы крестов не заслужим. Да здравствует Тур-Боб-набоб!
Только поздно ночью закончились крики и факельные шествия. Палаточный город ненадолго затих. Воспользовавшись этим, друзья подкрались к палатке набоба и увидели, что его охраняет двойное кольцо стражи. В палатке горел свет. На мягком ковре сидели несколько тернучек и беседовали с Тур-Боб-набобом:
- Я вам ещё раз говорю: и этого доктора, и поэта мои бравые всадники посадили в снаряд и выстрелили против ветра. Скажите Шишаку, что их нет в живых.
- О-о, вы их не знаете, - объясняли тернучки, - это опасные преступники. Они и с Луны могут вернуться. Подумать только - они так запрятали ключ, что её светлость Шишка по сей день разгуливает прикованной к его сиятельству Шишаку!
- Это очень печально, - согласился набоб,-но вы не сидели в подвале и поэтому ничего не знаете. Всего доброго.
- Этого негодяя ни за что нельзя было выпускать оттуда, - прошептал Жёлудь Гороху, - он бы так и скончался в норе.
Друзья тихо отползли в сторону и повернули назад. Они без слов поняли друг друга: плетью обуха не перешибешь - вдвоём против такой силы не больно-то повоюешь.
Блуждая по лагерю, Горох и Жёлудь подошли к старому кротовому ходу. Здесь день и ночь шли восстановительные работы, так как после восстания от военных мастерских остались лишь жалкие развалины. Несколько самых упорных учёных ещё пускали здесь мыльные пузыри и старались прицепить к ним корзины, а творцы таинственного аппарата чертили пальцами на песке и спорили: можно очистить варёную картофелину без помощи машины или нельзя?
Эти мудрецы и поведали нашим друзьям, что перед самым восстанием Боб-набоб отправил всех пленников как дань в столицу Кривдина государства.
Жёлудь и Горошек выбрали самую широкую, самую утоптанную дорогу и поскакали во весь опор.
ГОРОД ПЛАКС
Звёзды бледнели. Предутренний холодок пробегал по коже. От зевоты раздирало рот. Жёлудь уже не чувствовал ног в стременах. А Горошек сидел как железный. Он всё время без устали скакал впереди.
- Ещё час - и я не выдержу, - стонал Жёлудь. - И откуда у него столько упорства?
Вдруг конь Горошка остановился как вкопанный, и Бегунок, взмахнув руками, полетел вниз головой. Раздался плеск воды, и слабый голос друга позвал на помощь. Жёлудь выскочил из седла, подбежал к отвесной круче и немедля бросился вслед за товарищем в бурные воды речки. Вынырнув, он огляделся. Горох преспокойно лежал на воде и не тонул. Вода свободно удерживала и Жёлудя.
- Хотя я плаваю как топор, но в такой реке мог бы купаться и свинец! отдувался Бегунок. Несколько капель воды попало ему в рот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34