"Можно, конечно. Я понимаю. Жаль, зря торопился. Думал, обрадуешься. Столько денег сразу я лично никогда еще в руках не держал. И все можно истратить. Если не хочешь сегодня, тем лучше". И он вывалил на стол увесистые пачки старых крупных купюр...
- Ты спишь? - спросил Карич.
- Нет, думаю. Пожалуй, ты прав, Игорю, видно, очень хотелось истратить эти деньги.
- Но неужели я дал Игорю основание считать, что лучшее приобретение коньяк? - спросил Валерий Васильевич.
- Что ты! Просто Игорь заметно к тебе переменился. "Ты" стал говорить, тянется. Захотелось парню выразить свою мужскую солидарность, что ли. А что мужчины дарят мужчинам? Не белье, не подтяжки... Коньяк в его представлении - это шикарно...
- Может быть.
Людям свойственно надеяться на лучшее, даже когда оснований для добрых надежд немного. А тут концы как будто сошлись с концами, и никакой явной причины для тревоги не осталось...
Заканчивая дежурство, Фунтовой решил заехать к Каричу. Не виделись довольно давно и, хотя никаких особых дел у Олега Павловича к Валерию Васильевичу не было, подумал: "Надо заглянуть".
Мягко покачиваясь на волнистом покрытии, желто-синяя "Волга", с проблесковым маячком на крыше, двумя удлиненными антеннами и дополнительными фарами, катила по притемненному городку.
Профессионально натренированным взглядом Фунтовой отметил - на обочине, слишком близко к проезжей части поставлен "Москвич-412", серый, в экспортном исполнении, подфарники включены; из-за поворота вывернулась "Волга" с дальним светом, но водитель тут же переключился на ближний, проехал, явно превышая скорость, мотоциклист на красной "Яве"... Миновав знак "обгон запрещен", Фунтовой въехал в городок. Улица, по которой пролегал его путь, была наполовину перегорожена щитом: "Идут дорожные работы".
Фунтовой включил дальний свет и осторожно притормозил. Свет мощных фар косо пересек тротуар и захватил краем пространство открытого к улице двора. В дрожащих лучах мелькнули темные, словно вырезанные из черной бумаги фигуры. За шумом двигателя и попискиванием включенной рации Фунтовой не слышал звуков с улицы, но суматошное движение черных силуэтов подсказало - во дворе драка. На всякий случай он включил сирену. Вообще-то дворовая драка была, так сказать, не по его автоинспекторскому ведению, но, увидев, что одна из фигурок упала, а три других кинулись наутек, он не раздумывая свернул с дороги и подогнал машину к неподвижно лежавшему человеку.
Человек оказался мальчишкой. Судя по неестественному повороту, левая рука у него была повреждена. Фунтовой окликнул лежавшего, тот не ответил. Видимо, потерял сознание. Нагнувшись, капитан вгляделся в лицо пострадавшего, и оно показалось ему знакомым. Но припоминать и раздумывать, где он мог его видеть, было некогда, следовало действовать. И он, втащив парня в машину, поехал в больницу.
Дежурный врач травматологического отделения установил: перелом левого предплечья. По всей вероятности, пострадавшему нанесли удар каким-то тупым, тяжелым предметом, похоже, железным арматурным прутом. Мелкие кровоподтеки и ссадины на лице.
Вскоре мальчишку привели в чувство, он назвался:
- Петелин Игорь.
- Кто тебя?
- Темно было...
- А чего они хотели?
- Не знаю.
Фунтовой не стал ни на чем настаивать и решил первым делом сообщить о случившемся родителям. Он это и сделал со всеми возможными предосторожностями, но никакие маневры не помогли, и Галина Михайловна, услышав, что Игорь в больнице, едва не лишилась сознания, а Ирина моментально собралась бежать к брату. И Карич, тяжело вздохнув, сказал:
- Неспроста это все. Надо разбираться, Олег.
Когда Карич, Галина Михайловна, Ирина и Фунтовой приехали в больницу, дежурный врач с уверенностью сказал:
- Ничего угрожающего. Перелом, к сожалению, имеется, наложили гипс, нужны покой и время.
Пустить к Игорю всех доктор решительно отказался. И тут странную настойчивость проявил Карич:
- Пойду я. Завтра с утра и ты, Галя, сможешь, и Ирочка.
Фунтового допустили в палату, так сказать, по долгу службы, а точнее, "под мундир и погоны"...
Игорь лежал бледный, с открытыми глазами, увидел Валерия Васильевича и попытался улыбнуться.
- Кто тебя? - спросил Карич.
- Темно было...
- Не делай глупости, Игорь. Все равно их найдут. Ты в чем-нибудь замешан? Тебя подобрал Олег Павлович, он на службе и должен написать рапорт, понимаешь? Но Олег мой старый друг, и будет гораздо лучше, если ты скажешь...
- Я сам, Вавасич, их передушу... Поправлюсь и передушу.
- Кого? С огнем играешь, Игорь. Себе хуже делаешь. А если милиция найдет их раньше, чем ты выпишешься, и они оговорят тебя?..
- Никто меня оговорить не может. Я ни в чем не виноват. Честное слово! Пусть ищут, находят, все равно я их передушу... Раньше я только лаял, а теперь... теперь я знаю, что делать...
Пришла медсестра, сделала укол и знаком попросила Карича выйти.
Успокоив насколько было возможно Галину Михайловну, Карич спросил Фунтового:
- Что будем делать?
- Расскажи все, что ты замечал за ним в последнее время, припомни подробности.
И Карич, стараясь быть кратким, изложил все, что вызывало у него тревогу, что казалось если не подозрительным, то не совсем обычным...
- Настораживает, но... ничего определенного, - резюмировал Фунтовой.
- Вот именно. Чтобы появилась хоть какая-то определенность, мне кажется, надо тряхнуть Синюхина. Уверен, он причастен. Доказать не могу, но не сомневаюсь - без него не обошлось.
- Так или иначе делу придется давать законный ход, больница происшествие зарегистрировала и по своей линии сообщит органам правопорядка... Начинать дознание мне не положено, но с другой стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89