И приготовился защищаться. Директор достал из стола ученическую тетрадку, заглянул в нее и спросил:
- Скажите, Ермолин: можно ли, на ваш взгляд, в детали 1408 заменить расклепку оси запрессовкой?
Ермолин живо представил себе прямоугольную площадку с коротенькой осью в центре и уверенно сказал:
- Почему нельзя? Если изготовить приспособление, можно...
- Как вам такая идея? - И директор протянул Ермолину листок клетчатой бумаги.
Ермолин взглянул на полудетский наивный рисунок и улыбнулся.
- Вроде толково!
- Правда? И всего-то надо - автомобильный домкрат и опору приспособить! Еще вопрос: стоит ли по детали 1412/7 разбить операцию сборки на два этапа? Первый - подсборка, второй - окончательная.
- А где людей взять?
- Не горячись. В принципе - есть смысл или нет смысла дробить? С точки зрения производительности?..
- Есть, - сказал Ермолин и тут же, почувствовав скрытую угрозу в казалось бы совершенно мирном разговоре с директором, решил катнуть пробный шар: - Если говорить в принципе, то весь участок можно автоматизировать и перейти на технологию двадцатого века.
- Так и будет года через два, когда соберемся с силами. А пока меня интересует, что можно улучшить малыми средствами, без капиталовложений. И Аркадий Гаврилович, заглядывая все в ту же школьную тетрадку, задал Ермолину еще с десяток вопросов. И каждый раз Ермолин отвечал: можно, годится, стоит...
Наконец, закрыв тетрадку, директор задал новый вопрос:
- Вы Грачева Анатолия Михайловича знаете?
- Мастера из профтехучилища? Знаю, в ремесленном вместе учились; пацанов он на практику к нам приводил.
- Какого о нем мнения?
- Грачев мастер толковый. Если вы собираетесь заменить меня Грачевым, не сомневайтесь - он справится.
- Знаю, справится, - сказал Аркадий Гаврилович, - но... не согласится.
Эти последние слова директора Ермолина не обрадовали, подумал: "Но уж лучше так, чем в жмурки играть..."
- Был у меня Грачев, - заговорил снова Аркадий Гаврилович, - пришел с предложением: в День завода поставить его группу на ваш участок и дать возможность пацанам не просто поработать, а, так сказать, внести свежую струю... Чтобы им польза и вам чтобы совестно стало. Не морщься, тебя Грачев не ругал, тебе он сочувствует, а разнес меня. И знаешь за что? "Это, - говорит, - безобразие, вести мальчишек на уборку территории, показывать им, какое мы, взрослые, свинство развели, как бесхозяйственно относимся к материалам и готовой продукции". Говорил деликатно, а если дипломатическую шкурку снять, так получится: горе я, а не директор.
Аркадий Гаврилович подошел к окну и довольно долго смотрел на заводской двор, тесный, захламленный, как большинство старых заводских территорий. И то, что он говорил теперь, было обращено не столько к собеседнику, сколько к самому себе:
- Ничем меня Грачев так не удивил, как рассуждением про совесть: "Если ребят с училища к показухе приучить, какую потом с них работу спрашивать? Придут пацаны, метелками помашут, чужую обязанность кое-как исполнят и пусть им даже благодарность объявят, разве они не поймут - не делом занимались?"
Назначенные Аркадием Гавриловичем полчаса подходили к концу. Начальник участка понял: группа мальчишек-слесарей придет в цех, и он должен оказать ей всяческое содействие. План дня завода пересматривается. Директор одобряет образ мыслей и само вторжение мастера Грачева. Сообразив все это, Ермолин предложил:
- Может, закрепить группу Грачева за нашим участком не на день-два, а на более длительное время?
- А как вы им фронт работы обеспечите? Десять-пятнадцать операций наскребете, это мало, им же учиться надо...
- Можно по-другому сделать, - не сдавался Ермолин, - пусть они молодыми глазами выискивают недостатки и предлагают, что усовершенствовать малыми средствами. Им интересно, нам польза.
- Это дело! На такое можно и премиальный фонд образовать.
Они уже готовы были расстаться, когда директор сказал:
- Теперь вот что, Ермолин: я у вас о Грачеве ничего не спрашивал, а вы ничего не говорили. - И, увидев откровенное недоумение на лице начальника участка, добавил: - Политика, дорогой! Не подводи.
- О чем разговор, - ничего не поняв, сказал Ермолин.
Десятью минутами позже директор завода звонил Балыкову:
- Привет, Николай Михайлович, посоветоваться хочу. Ты не можешь выделить группу слесаришек в помощь участку Ермолина? Завал у них. Засчитаем эту работу в счет Дня завода. Премируем. Сильная группа туда нужна, чтобы мальчишки были сообразительные и мастер с головой. Как смотришь?
- Раз надо, значит, надо, Аркадий Гаврилович! Есть у нас и мальчишки сообразительные, и мастера толковые. Например, Грачева можно поставить, а можно и других подобрать...
- Для начала одной группы хватит, тесно у Ермолина... Значит, договорились - даешь группу Грачева и сам ставишь задачу! Пусть чувствуют - дело ответственное, отнестись к нему надо по-взрослому.
На собраниях в группах Балыков выступал довольно часто, но, увы, каждый раз это были малорадостные выступления: или обсуждалось чепе, или приходилось кого-то отчитывать, так что директорское слово бывало либо обличающим, либо стыдящим, иногда карающим...
Но на этот раз Николай Михайлович говорил весело, с воодушевлением. Вот, мол, дорогие друзья, сам директор завода обратился за помощью. И вам выпала честь - пойти на отстающий участок и показать взрослым рабочим, как повысить производительность за счет экономии времени, как приложить смекалку...
Выступление Балыкова приняли хорошо. Ребятам было интересно поработать на заводе да и утереть нос взрослым - так им рисовалась задача - тоже приятно, тем более что такое нечасто случается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89