А вот он уже оторвался совсем и медленно настигает белую лошадь! Тироль как будто не бежит, а летит по воздуху над землей. Шея вытянута, голова вперед, грива и хвост по ветру! Мой жокей в белом с красными шашками камзоле прильнул к шее Тироля, втянув голову в плечи и отставив локти, которыми он поводит, как крыльями...
– Нокдаун! Вперед, Нокдаун! – взревели в толпе.Нокдаун – белая лошадь – тоже здорово скачет! Она еще впереди, но Тироль настигает ее... они приближаются к нам... вот они уже рядом... из-под копыт летят камешки... лошади идут голова к голове...– Тиро-о-оль! – ору я, подпрыгивая на барьере.Голова Тироля с оскаленными зубами выплывает вперед... как в кино «Великий немой»... и вдруг сильные руки ставят меня на пол. «Привет от Вернера» сам вскакивает на барьер, взмахнув, как птица, руками, и проваливается туда – через барьер – в яму... Над моим ухом оглушительно верещит свисток... Что такое?– Что такое? – Was ist das? Was? Was? Was?– Verdammt! ( «Проклятье!»)– Где он? – Wo ist er?Все расступаются, черное пальто отталкивает меня и свешивается через барьер, рядом еще двое в таких же черных пальто и шляпах-котелках... Люди вокруг стоят кольцом... они молча сторонятся...– Er ist weg! Verdammt noch ein Mal! («Его нет!»)Трое кидаются в толпу, к выходу. Я ошеломлен. Что это такое? Мама незаметно берет меня за руку.– Пошли! – тихо говорит мама.Мы пробираемся к выходу.– А где... – начинаю я.– Молчи, – говорит мама и тащит меня.Я иду сам не свой. Мы выходим в кассовый зал. В зале тихо. Люди стоят группами, переговариваясь. Но тех, в котелках, не видно. И нашего друга не видно...– А фрау Аугуста? – спрашиваю я.– Ich komme! («Я иду!») – откликается она из-за колонны.Она взволнованно спешит за нами. Мы с мамой идем к выходу. Быстро идем, я еле поспеваю. На улице пустынно. Мама машет рукой, и к нам подъезжает такси – большая черная машина.– Wohin fahren sie denn? – запыхавшись, спрашивает фрау Аугуста. («Куда вы едете?»)– Ach, ich bin so mьde! – вздыхает мама. – Я так устала! Мы поедем в кафе...– Я вас понимаю! – говорит фрау Аугуста. – Этот ужасный тип с бородой держал Юру в руках! Жулик какой-то! Мало ли что могло случиться!– Да, – говорит мама, крепко сжимая мне руку. – Это все очень неприятно.Я смотрю в землю, чтобы не рассмеяться. Если б фрау Аугуста знала, что «этот ужасный тип» – наш друг...– Und das Geld? – удивленно спрашивает фрау Аугуста. – А деньги? Вы забыли про выигрыш!– Я не забыла, но бог с ним! – улыбается мама. – Мне все это очень неприятно...– Какие деньги? – спрашиваю я.– Du hast doch gewonnen! («Ты же выиграл!») – говорит фрау Аугуста. – Надо пойти получить!– Нет, – улыбается мама, опять сжимая мне руку. – Это, фрау Аугуста, совсем не для нас...– Ach, das ist ja toll! Machen sie keine Dummheiten! («Это же дико! He делайте глупостей!») – Фрау Аугуста говорит, высоко поднимая брови, так, что ее очки почти падают с носа.– Нет, – спокойно улыбается мама. – Мы едем. Я не хочу здесь больше оставаться. Мне очень жаль, но это не в наших правилах, фрау Аугуста.– Да, я вас прекрасно понимаю... но... славянская душа всегда была для меня загадкой! – Фрау Аугуста растерянно улыбается.– А много я выиграл? – спрашиваю я, не сдержавшись.– Много, – говорит фрау Аугуста. – Я никогда в жизни не выигрывала столько денег! Ты удивительный мальчик!– Мы едем, – нетерпеливо говорит мама и открывает дверцу машины. – Может, вы с нами?– О нет! Я еще попытаю счастья... Но это просто уму непостижимо...– До свиданья! – прерывает ее мама.Мы садимся в машину, мама называет какую-то улицу, и мы едем.В голове у меня полная неразбериха – свистки, крики, мелькание лошадей, прыжок через барьер... и удивленное лицо фрау Аугусты со свалившимися на кончик носа очками... А выигрыш?– А выигрыш? – спрашиваю я.– Помолчи, – говорит мама.Я понимаю, что сейчас говорить неудобно. Из-за шофера. А нашего друга жаль! Зачем он прыгнул?.. Его хотели арестовать, вот что! Но он убежал! Убежал! Ловко же он убежал! Мне становится весело. Я вспоминаю его слова про товарища, которого выпустили из тюрьмы. Сейчас, конечно, сказать об этом нельзя. Из-за шофера. А все-таки жаль выигрыш! Интересно, сколько это я выиграл? А может, я и не выиграл? Может, потом вперед вырвалась белая лошадь?Мы доезжаем до какого-то угла и выходим.И сейчас же входим в маленькое пустое кафе. Черные стены с красными маками, красные занавески, красные мраморные столики. Мы садимся в углу. Сразу подбегает улыбающаяся официантка.– Кофе, пирожное и взбитые сливки, – говорит мама.Официантка убегает.– Это удивительно, как они его выследили! – тихо говорит про себя мама.– Он мне сказал... – начинаю я.– Помолчи, – говорит мама.Официантка ставит на стол заказ и опять убегает.– Надо успокоиться, – говорит мама и наливает себе из кофейника кофе.Она сразу выпила чуть ли не полчашки кофе! Без сахара. Она всегда пьет кофе без сахара. И странно – другие пьют кофе, когда они слишком спокойны, чтобы возбудиться, а мама наоборот: пьет кофе, чтобы успокоиться.– Он мне сказал... – начинаю я опять.– Ты не можешь помолчать? – смотрит мама устало.– Выпустили! – выпаливаю я.– Что выпустили?– Товарища выпустили! – говорю я. – Из тюрьмы! Он велел тебе передать. Он сказал, это важно для МОПРа...Мама чуть не опрокинула свой кофе! Она радостно улыбается.– Ну, это другое дело. Значит, все в порядке. Что же ты сразу не сказал!Мама сразу становится веселой. И спокойной. От кофе, наверное. И от этой новости. Мама просто сияет.– Молодец ты! – говорит мама и целует меня в лоб.Я гордо ем пирожное и запиваю его кофе. Сладким кофе со взбитыми сливками. Это очень вкусно.– А этот «Привет от Вернера» убежал? – спрашиваю я.– Наверное, убежал, – говорит мама. – Это мы узнаем.И мама смеется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82