Но сегодня только моросит, и пришлось пойти на уроки.
А ведь когда идет дождь, можно тоже очень весело проводить время: поднимешь голову, откроешь рот и глотаешь капли воды, шлепаешь ногами по лужам так, чтобы брызги летели на ребят, бегаешь под водосточными трубами, дрожь так и пробирает, когда вода течет тебе за воротник, вовсе незачем ходить в плаще, застегнувшись по самую шею. Жалко, что в дождь нам не позволяют на переменах спускаться во двор, чтобы мы не промокли.
В классе горел свет, и это было чудно. Я очень люблю смотреть, как капельки дождя на оконном стекле стекают наперегонки сверху вниз. Похоже на реки. Вот прозвонили с урока, и учительница сказала:
– Ну вот и перемена, вы можете поговорить друг с другом. Только ведите себя хорошо.
Тогда все одновременно заговорили, и от этого в классе поднялся такой шум, что надо было громко кричать, чтобы тебя услышали. А учительница вздохнула, поднялась и вышла в коридор, оставив дверь открытой. Она стала разговаривать с другими учительницами, но они не так нам нравятся, как наша.
Поэтому мы и стараемся не очень выводить нашу учительницу из себя.
– Ну что, – сказал Эд. – Сыграем в мяч!
– Ты что, спятил? – сказал Руфус. – Знаешь, как учительница рассердится, и потом, мы уж точно разобьем стекло!
– Подумаешь! – сказал Жоаким. – А мы откроем окна!
Это он здорово придумал! И мы все кинулись открывать окна. Кроме Аньяна. Он повторял урок по истории, читал вслух, заткнув уши. Аньян просто ненормальный! Потом открыли окна, и это было здорово, потому что ветер дул в класс, и мы веселились и подставляли лица под потоки воды.
Но потом мы услышали крик: это в класс вошла учительница.
– Вы с ума сошли! – кричала она. – Немедленно закройте окна!
– Это чтобы играть в мяч, мадемуазель, – объяснил Жоаким.
Тогда учительница сказала, что даже речи быть не может о том, чтобы играть в мяч. Она велела нам закрыть окно и сесть на места. Только вот беда, парты около окон оказались мокрыми. И если приятно, когда дождь брызжет тебе в лицо, то садиться в воду – противно. Учительница сказала, что мы совершенно несносны и что нам надо разместиться на сухих партах. Это вызвало шум, потому что каждый искал, куда ему сесть, и были парты, где сидело по пять ребят, а ведь даже когда трое за одной партой, и то очень тесно. Я оказался с Руфусом, Клотером и Эдом. Потом учительница застучала линейкой по столу и крикнула:
– Тише!

Все замолчали, кроме Аньяна. Продолжая повторять урок по истории, он не услышал, что сказала учительница, а ведь он сидел один на парте, потому что никто не хочет садиться рядом с этим любимчиком-подхалимчиком, кроме как на сочинениях. Потом Аньян поднял голову, увидел учительницу и замолчал.
– Ну ладно, – сказала учительница. – Чтобы больше я вас не слышала! При малейшей шалости буду строго наказывать! Понятно? Теперь рассаживайтесь поудобнее и не шумите!
Тогда мы встали и тихонько поменялись местами… Было не до шуток: наша учительница очень рассердилась.
Я сел с Жоффруа, Мексаном, Клотером и Альцестом, но было не очень удобно, потому что Альцест занимает слишком много места и повсюду оставляет хлебные крошки.
Учительница строго посмотрела на нас, глубоко вздохнула и снова вышла поговорить с другими учительницами.
А потом Жоффруа встал, пошел к доске и нарисовал мелом очень смешного человечка, правда без носа, и написал: Мексан – дурак. Нас это так рассмешило, всех, кроме Аньяна (он снова занялся историей) и Мексана. Мексан встал и подошел к Жоффруа, чтобы влепить ему. Жоффруа, конечно, стал защищаться. И только мы успели повскакать со своих мест и закричать, как прибежала учительница. У нее было красное лицо и строгие глаза, по крайней мере за последнюю неделю я ни разу не видел ее такой сердитой. А потом она посмотрела на доску, и тут началось такое!
– Кто это сделал? – спросила учительница.
– Жоффруа, – ответил Аньян.
– Подлый ябеда! – крикнул Жоффруа. – Ты у меня еще получишь!
– Ну как же, – крикнул Мексан. – Попробуй, Жоффруа!
И тогда учительница очень рассердилась. Она стучала линейкой по столу. Аньян кричал и плакал. Он повторял, что его никто не любит, что это нечестно, что все только и хотят от него чего-нибудь получить, что сам он хочет умереть, и что он все расскажет родителям. Все бегали по классу и кричали. Было очень весело.
– Садитесь! – крикнула учительница. – В последний раз говорю, садитесь! Я не хочу больше вас слушать, сейчас же садитесь!
Тогда мы сели. Я с Руфусом, Мексаном и Жоакимом. И в это время в класс вошел директор.
– Встаньте, – сказала учительница.
– Сядьте, – сказал директор.
Потом он посмотрел на нас и спросил у учительницы:
– Что здесь происходит? Ваших учеников слышно по всей школе. Это недопустимо! А почему они сидят по четыре-пять человек, в то время как есть свободные парты? Пусть каждый вернется на свое место!
Мы встали, но учительница объяснила директору, что произошло с партами из-за дождя. Директор удивился и разрешил вернуться туда, где мы только что сидели. Я сел рядом с Альцестом, Руфусом, Клотером, Жоакимом и Эдом. Нам было очень тесно. Потом директор указал пальцем на доску и спросил:
– Кто это сделал? Ну-ка, быстро!
Но Аньян не успел, потому что Жоффруа встал и плача пробормотал, что он не виноват.
– Слишком поздно, чтобы сожалеть и плакать, мой друг, – сказал директор. – Вы пошли по плохой дорожке: она ведет на каторгу. Я отучу вас употреблять грубые слова и оскорблять ваших одноклассников! Вы перепишете пятьсот раз то, что написали на доске. Понятно? Что же касается остальных, то, хотя дождь и кончился, вы сегодня не будете выходить на перемене во двор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94