Закрыв двери на ключ, мы опять пошли промывать глаза тёплой водой. Теперь у нас возникла, правда, слабая, но всё же надежда - а может быть, всё-таки не ослепнем?! Глазам становилось всё теплее, и они уже не так слезились. Только, правда, из носов у нас текло, как при хорошем насморке...
Минут через десять в нашу дверь кто-то застучал так, что мы с Наткой застыли на месте от испуга.
- Кто это? - прошептала Натка.
- Не знаю, - ответил я таким же тревожным шёпотом.
Стук повторился с новой силой.
- А вдруг воры?
- Воры приходят ночью, - не совсем уверенно произнёс я.
В двери стали и стучать и звонить. Мы расслышали голоса и среди них узнали голос тёти Поли.
- Ей-богу, они, наверно, отравились там... Я чуть в обморок не упала, как увидела их. Белые как полотно, а глаза красные...
- Может, у кого-нибудь из соседей ключ подойдёт к этой квартире? Иначе придётся двери взламывать, - произнёс молодой женский голос.
Мы с Наткой на цыпочках подошли к дверям и прислушались.
- Нет таких ключей, у всех разные, - говорила тётя Поля. - Пойду топор принесу да квартиранта своего позову. Одни, без мужчин, мы тут ничего не сделаем...
На площадке затопали, застучали - видать, побежали за топором.
Мы с Наткой и дохнуть не смели.
За дверями кто-то грубоватым голосом сказал:
- Таких матерей, что оставляют у детей под руками что попало, в тюрьму сажать надо.
- А меня беспокоит, что за дверями не слышно ни звука, - отозвался молодой мягкий и озабоченный голос.
При этих словах снова раздался стук в двери.
Мы с Наткой переглянулись.
- Не надо открывать, - прошептала Натка, - а то нашу маму в тюрьму посадят...
- А если двери взломают?
На площадке раздались уверенные шаги, кто-то сильно толкнул двери, и мужской голос громко крикнул:
- Дети, а ну открывайте!..
- Он увидел нас...
Натка, а следом за нею и я на цыпочках отошли к вешалке и спрятались за мамино старое пальто...
- Ломайте, говорят вам, двери! Это ведь дети, а не куклы вам! Может, их там уж и в живых нету... - Тётя Поля была, видать, не на шутку перепугана и чуть не плакала.
Заскрежетало железо, затрещали двери... Мы с Наткой стояли за вешалкой и ждали, что вот-вот полетят щепки... Что будет, когда вернутся домой папа с мамой и увидят поломанные двери? Молчать дольше было нельзя.
- Мы живые! - каким-то тоненьким голоском прокричала Натка и подбежала к дверям, я - вслед за ней.
- Мы живые! - повторяли мы наперебой, и нам никак не удавалось повернуть ключ в замочной скважине.
Когда двери всё-таки раскрылись, мы лицом к лицу столкнулись с двумя женщинами в белых халатах. Из-за них выглядывали тётя Поля, её квартирант и соседи из других квартир.
- Ну, что тут у вас? Живые? Здоровые? - обратилась к нам смуглая женщина в белом халате. Это была врач "скорой помощи". Она вглядывалась в нас, и глаза её смеялись.
Мы с Наткой виновато опустили головы.
- Рассказывайте всё по порядку.
- А вы не посадите нашу маму в тюрьму? - спросила Натка. Это теперь нас волновало больше всего.
- Нет, не посадим, - улыбаясь, пообещала молодая женщина.
Женщина постарше укоризненно покачала головой.
- А стоило бы! Чтобы знали, как гонять "скорую помощь"...
- Ну, ну, Ивановна... - сказала ей молодая и снова обратилась к нам: Ну, так что же у вас случилось? Рассказывайте.
- Вова лечил меня... - показала на меня Натка.
Я уже осмелел, перестал бояться врачей в белых халатах и рассказал всё без утайки, как я был доктором.

1 2 3