- Тузейший, славнейший, - говорила Валя медовым голосом, почёсывая Тузика за ушком. И пёс от восторга и умиления прямо-таки растекался по полу. Он распластывался у Валиных ног, закрывал глаза и даже постанывал, растянув в преданной собачьей улыбке чёрные губы.
Вообще, собаки с такой мимикой я никогда не видела. Мордочка Тузика отчётливо выражала радость, скуку, обиду, веселье, раздумье, удивление...
Мы сидим и готовимся к зачёту. На улице весна, виноградная лоза, оплетающая стену маленького одноэтажного Валиного домика, пронизана солнцем. Тузик спокойно дремлет у наших ног.
Вот на край резного листа присела белая бабочка, и Тузик, очевидно, услышал шорох её крыльев. Приоткрыл один глаз, поводил им из стороны в сторону, увидел бабочку и тут же широко открыл оба глаза. На морде так и написано: "Уф, как интересно!" Бабочка поползла по листку, и вслед за ней потянулась узкая собачья мордочка. Не выдержал - вскочил, сунул нос прямо на подоконник. Бабочка взмахнула крыльями, взлетела. Тузейший, опершись передними лапками о подоконник, напряжённо следит за её полётом - вертит головой, разыскивая крошечный белый лепесток в голубом небе. Упустил из виду, нет бабочки. Тузик раздосадован. Он тонко скулит, пытается влезть на подоконник, потом глазами, полными обиды, смотрит на нас, - мы хохочем, - и ложится у наших ног. Тяжёлый вздох...
Мы снова берёмся за конспекты - они лежат на диване вокруг нас, на стульях и даже на полу. Через минуту Валя осторожно толкает меня локтем в бок: Тузик уже не похрапывает, а с чрезвычайно деловым видом разглядывает толстую общую тетрадь с записями. Он наклоняет голову то в одну сторону, то в другую, трогает тетрадь лапой и на всякий случай тихонько рычит. Потом засовывает влажный свой нос в самую середину тетради...
- Тузик, ты хочешь сдать зачёт?
От неожиданности Тузик отлетает в дальний угол комнаты. Секунда - и с радостным визгом он бросается к нам. Тузик безошибочно знает, когда мы шутим, а когда недовольны им всерьёз.
Ох, как трудно делать что-нибудь в комнате, где есть Тузик. Он желает принять участие во всём - будь то засолка помидоров или наши сборы в театр. Он крутится под ногами, хватает всё, что подворачивается "под зубы", - мы с трудом забираем из его крепко сжатой пасти то расчёску, то пудреницу, то совершенно измусоленный парадный платочек. Единственное спасение в таких случаях - сказать громко и повелительно: "Тузик, сейчас будем купаться!" После этого можно вздохнуть свободно - целый час будет Тузик сидеть под кроватью и злобно рычать.
Тузик знает много слов, даром что дворняжка, а не какой-нибудь сверхпородистый пёс.
- Тузик, балет на пуговице!
Это пришёл с работы Валин папа. Тузику хорошо известно, что у него в кармане обязательно лежит кусочек сахару, и он так и вьётся вокруг Евгения Семёновича. При словах "балет на пуговице" происходит следующее: хозяин берёт пса под мышки, тот упирается двумя передними лапками в его плечи, а заднюю аккуратно ставит на большую чёрную пуговицу пальто. Вторая задняя лапа вытянута и висит в воздухе. Балерина да и только! Но если Евгений Семёнович скажет: "Спой, Тузейший", - пёс не будет прыгать к нему на руки, а помчится к пианино и вспрыгнет на круглую чёрную табуреточку. Кто-нибудь из нас подходит к пианино, берёт аккорд - и Тузик заливается тонким радостным воем.
- ...Тузичек, ешь!
Евгений Семёнович на работе, мы с Валей погружены в конспекты, и Валиной маме некого кормить. А кормить - её главное и любимое дело. Она кормит всех - свою семью, Валькиных друзей, соседей, знакомых и даже незнакомых (если, например, у соседки гости и они выйдут на кухню, Валина мама обязательно угостит их каким-нибудь вкусным блюдом, готовить которые она великая мастерица). Но сейчас кормить некого: остался только Тузик.
- Тузичек, ешь!
До нас доносится аппетитнейший запах мясной подливки. Но Тузейший начинает ломаться: отворачивает морду, рычит, фыркает прямо в мисочку с едой. Тогда в ход идёт последний козырь:
- Ешь, Тузик, а то всё Рыжему отдам.
Рыжий - это соседский кот, огромный, нахальный и жадный. Уши у него порваны в драках с другими котами, хвост тоже порядком ободран, но зелёные глаза горят воинственно и неукротимо. Рыжий и Тузик ненавидят друг друга, но не дерутся: обоих за драки наказывают. Разумеется, отдать Рыжему эту прекрасную еду - его еду - Тузик не может. Имя врага он различает в любом тексте. Вот почему при словах "Рыжему отдам" Тузик начинает, рыча и захлёбываясь, глотать пищу. Мы помираем со смеху, зато Валина мама довольна.
То, что Тузик хорошо запоминает слова, Валя приметила уже давно. Поэтому, когда мы собираемся у неё дома, по нашей просьбе разыгрывается целая сценка.
- Тузик, ко мне!
Чёрный пушистый шар одним прыжком оказывается у Вали на коленях.
- Послушай, что я тебе расскажу!
Тузик - весь внимание: уши насторожены, глаза неотрывно смотрят в Валькины лукавые очи, вся поза выражает нетерпение и крайний интерес.
- Иду я по улице, а навстречу мне п_ё_с.
Верхняя губа Тузика приподнимается, нос сморщен, видны острые зубы. Тихое, но грозное рычание.
- И говорит мне этот пёс: "Тузику надо к_у_п_а_т_ь_с_я!"
Рычание делается всё громче и переходит в злобный лай.
- А я говорю: "Не надо. Наш Тузик ч_и_с_т_е_й_ш_и_й..."
Лай мгновенно стихает. Шерсть у Тузика на загривке ещё стоит дыбом, но при слове "чистейший" он уже пытается лизнуть Вальку в нос.
- А он говорит: "Нет! К_у_п_а_т_ь_с_я! С м_ы_л_о_м! С м_о_ч_а_л_к_о_й!"
Тузик рявкает и слетает с колен. Кончено, теперь будет сидеть под кроватью целый час: оттуда уже слышно непрестанное, на одной ноте, рычание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13