– Чтобы было понятнее, – продолжал Санни Джой, – я прежде всего расскажу о себе. Давным-давно, еще до появления в этих краях белого человека, в пустыню пришел мой предок. Ко Джонг О. Пришел с земли, которую мы называем Сан Он Джо. Говорят, что краснокожие, то есть индейцы, ведут свое происхождение от азиатов. Так что, думаю. Ко Джонг О попал в Америку откуда-то из Китая, переправившись через Берингов пролив. Как бы там ни было, но он обосновался здесь, среди небольшого индейского племени, и выбрал себе в жены одну из местных девушек. Уверен, что племя это принадлежало к Разбивателям Черепов.
– Разбивателям Черепов? – удивился Римо.
– Да, так мы называем индейцев навахо, которые разбивали черепа своим врагам. В отличие от хопи, которых у нас называют Живущие на Скале… Итак, Ко Джонг О, обосновавшись здесь, вскоре стал пользоваться всеобщим уважением, потому как был храбрым воином и могущественным волшебником. Он взял это племя под свое покровительство. В знак благодарности и почтения люди стали называть его Сан Он Джо. Он научил индейцев жить мирно и в согласии с другими племенами. Все войны, сражения и убийства отныне запрещались. Разрешалось сражаться только Ко Джонг О и каждому старшему сыну его рода. И то только в целях самозащиты и защиты своего племени. А еще его сыновьям запрещалось привлекать к себе внимание, иначе получалось, что они нарушают клятву, данную самим Великим Волшебником, Сан Он Джо.
Санни Джой обернулся и взглянул на Чиуна.
– Я вроде бы рассказывал тебе эту историю несколько лет назад?
– А я рассказал тебе легенду о моей родной деревне, – холодно заметил Чиун. – Но ты тогда не поверил, что у нас может существовать одна общая легенда.
– Меня до сих пор терзают сомнения. Впрочем, слушайте дальше.
И Санни Джой продолжил свой рассказ:
– Итак, все старшие сыновья рода считались наследниками Ко Джонг О и обучались всем приемам и методам Сан Он Джо. Ну, к примеру, как незаметно выслеживать дичь, как видеть дальше и лучше ястреба, как слиться с тенью и стать незаметным. И все это – в целях защиты племени. Когда я родился, многие из наших влачили жалкое существование, страдали от разных болезней. Особенно тяжело приходилось женщинам… В день моего совершеннолетия отец – кстати, тоже Санни Джой – привел меня на гору Красного Призрака и выложил мне всю правду. Он рассказал, что племя вымирает не только физически, но и духовно. Многие уже сбежали в города, многих настигла преждевременная смерть, и они похоронены под красными песками пустыни. Женщин моего возраста не осталось. И вообще, в племени почти не рождались девочки. Отец объяснял это воздействием радиации после экспериментальных ядерных взрывов в Юте и Нью-Мехико.
Санни Джой пожал плечами.
– Впрочем, теперь не столь важно. Отец сказал, что если я хочу помочь племени сохраниться, то должен уйти в большой мир, отыскать там землю Сан Он Джо и просить Великого Волшебника отдать одну из женщин в наше племя. Иначе народ Сан Он Джо к концу столетия вымрет.
Римо нахмурился и покачал головой.
– Ну вот, собрал я свои вещи, сунул в багажник студебеккера и поехал на запад. Почему на запад? Да потому, что именно оттуда пришел когда-то Ко Джонг О. Надо сказать, что далеко я не уехал, деньги кончились. Стал искать работу. И устроился каскадером. Платили хорошо, к тому же режим был довольно свободный и в перерывах между съемками я путешествовал. Мне удалось объехать почти весь мир. Иногда – вместе со съемочной группой, иногда – в одиночку. Я искал Сан Он Джо, изучал старинные карты, говорил с людьми. Но в Китае правили коммунисты, и путь туда мне был заказан.
В последние дни оккупации я побывал в Японии и повстречал там одного корейца. Тот рассказал мне о местечке под названием Синанджу, что в Северной Корее. Воинов Синанджу страшились и уважали во всей Азии. В ту пору там правил старый маршал Ким Синг, и я, американец, не смог бы попасть туда ни за какие деньги. Ни хитростью, ни за красивые глаза…
– А в каком году это было? – перебил Римо.
– Сейчас, подожди немного. Примерно в то же время в Корее разразилась война. Я понаблюдал за развитием событий, и когда генерал Макартур взял Пхеньян, решил воспользоваться случаем и записался в армию добровольцем. Меня посадили на корабль, и… вот она. Северная Корея. Искал приключений на свою голову – получай! Определили меня в пехотный полк и почти сразу же отправили на передовую. Я видел все… Это была ужасная война. Настоящая бойня… Впрочем, думаю, все войны ужасны.
– Да уж. Я вот побывал во Вьетнаме, – вставил Римо. – В морском десанте служил.
– О, если бы я тогда оказался рядом, то вышиб бы всю эту дурь у тебя из головы!
Римо промолчал. Санни Джой продолжил свое повествование.
– Я был приписан к Восьмой армии генерала Уокера. В октябре 1950-го мы укрепились на одном из берегов реки Чонгчон и получили приказ удерживать этот плацдарм севернее Синанджу до подхода основных сил.
С востока – горы, с запада – тоже. Никогда не видал такой гористой местности, если, конечно, не считать Аризоны. Никогда не знал такой суровой зимы. Мы разбили корейцев, но тут пошли слухи, что вот-вот на занятую нами территорию вторгнутся китайцы. Мы стали окапываться. И они нас атаковали. Стерли с лица земли наши укрепления в Унсане. Стало ясно, что скоро придет и наш черед.
Мной же владела навязчивая идея – во что бы то ни стало пробраться в Синанджу, но такой возможности никак не представлялось. Мы сидели в окопах и били противника, и он в ответ бил нас, нанося бомбовые удары всеми этими своими «мигами» и «яками». Да и американские истребители не отставали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85