В центре развалин, подвешенное за ноги, висело изрезанное до безобразия и обезглавленное тело Ксюши. Голова её покоилась рядом на коле. Глаза её были закрыты, а на губах застыла улыбка.
Часть 2
«Рождение богов»
Уже час они втроём колесили по извилистым горным дорогам. Погода была отличная для этого времени года – снега почти не было, а маленькие птицы голосили, сидя на мощных ветвях деревьев на склонах. Местами ещё оставалась длинная зелёная трава, образовывая оазисы на фоне бурой окаменевшей земли.
Они затащили его в эту поездку по красивым местам совершенно без повода, от балды, просто заявившись к нему в дом и утащив с вещами в машину.
– Сеня, – сказал один из них, тот, что потолще, – мы забираем тебя с собой в Зазеркалье.
С этими словами они ворвались в его квартиру, отпихнув его самого, покидали всё, что нашли съестного в большую походную сумку, накинули на него тёплую одежду и выскочили из дома. Всё было так стремительно и неожиданно, что он даже не успел сообразить, что произошло. Конечно, он мог бы резко воспротивиться насилию, просто вытолкнув их из квартиры, и такая мысль его посещала за то немногое время, что они были в доме. Однако это было бы неприлично, всё таки друзья, да и к тому же у него сегодня день рождения, и, скорее всего, это был какой-то изощрённый сюрприз.
Из динамиков звучало что-то из Рамштайна – мелодичный хриплый голос пытался отбросить умение петь и просто заорать. Он сидел на заднем сидении зелёной шестёрки с дрянной акустикой: только два динамика и оба позади. В таких ситуациях те, кто сидит впереди, ничего не слышат, а позади все глохнут и хренеют от вибраций.
Впрочем, он не очень сожалел об этом, ибо впервые в жизни наблюдал занятное зрелище: красный воздух и красное солнце. Это явление длилось всего ничего, несколько минут, но зрелище было завораживающим и очень красочным. Огромный, почти близкий, диск солнца расползался своей массой по горизонту, превращаясь постепенно из восходящего рыжего диска в красный ядерный гриб и обратно в диск, но на этот раз жёлтый, почти белый. Хмурые облака ползали по небу как гусеницы, беспорядочно дёргаясь в разные стороны и извиваясь.
Казалось бы, рядовые явления природы, ничего редкого или экстраординарного, однако Сеня смотрел на это глазами ребёнка, впервые увидевшего пожар.
Moscau… Раз, два три!..
Moscau… Посмотри.
Пионеры там и тут
Песни Ленину поют.
Рамштайн громыхнул с особым цинизмом на повороте, когда шестёрка налетела передним колесом на большой булыжник, и её повело. Сеню в салоне качнуло влево, потом вправо, потом он ощутил, как плавно вжимается задом в мягкую обивку, будто перед прыжком. В следующую секунду его немного повернуло относительно горизонтали, и он чуть было не вылетел головой в боковое стекло. Только лежавшие рядом вещи зажали его между сидением и потолком, запрещая движение.
Тут он отчётливо услышал скрежет металла в ногах, пол задребезжал, он почувствовал, что столкновение неизбежно. Однако в следующую же секунду машина, скрипя колёсами на крутом повороте, въехала в горный тоннель.
Дальний свет не понадобился, даже не пришлось включать освещение салона – шестёрка на полном ходу выехала из тоннеля на узкую дорогу, мощёную крупным камнем. Справа и слева от дороги через каждые пять метров стояли невысокие фонарные столбы, а вокруг них рос прекрасный зелёный газон. Он хотел было раскрыть глаза от удивления, поражаясь, как в горах умудрились вырастить газон, но очередной булыжник отвлёк его от дороги. Он провалился лицом в вещи и, пока пытался выбраться из них, машина затормозила и остановилась, послышалось характерное хлопанье дверей.
Наконец он вылез из вещей, отпрянув назад, отчего тут же и угодил задом в только что открытую дверь. Вывалившись наружу, он сел и стал тупо озираться по сторонам, выискивая знакомую местность или лица. На глаза ему попались двое его друзей, стоявших поодаль от машины и смеявшихся в кулак. Он хотел сперва разозлиться на них, но вовремя осознал всю нелепость своего положения и прыснул со смеху.
Отвлёк его громкий, подобный глухому свисту, гудок паровоза. Он обернулся, так и не встав. Позади него всего лишь в двух метрах от дороги пролегала одноколейка, и по ней в данный момент шёл красивый миниатюрный паровоз синего цвета с красными колёсами. Такие паровозы обычно рисуют в детских книжках – маленький и постоянно гудящий, он производил впечатление возвращения в детство. Из широкой трубы его ровными клубами валил густой белый дым совершенно без запаха.
Упершись руками в дорогу, он поднялся на ноги и огляделся вокруг: местность была на удивление красивой, а природа поражала своей красотой и здоровьем. Повсюду росли ели, сосны, а также много лиственных пород деревьев, включая дубы. Пространство между ними было испещрено узенькими тропинками, на которых могли разойтись лишь два человека.
Было тихо и пустынно, людей не было, хотя неподалёку стояли двух-трёх этажные бревенчатые дома с матовыми окнами и лёгкими деревянными дверями. Было настолько тепло, что расстегнул и без того лёгкую куртку.
– Ну, чем не Зазеркалье? Здесь, Сеня, – с улыбкой защебетал тот, что потолще, – ты найдёшь всё, что тебе нужно. Все желания, о которых ты мечтал ранее, исполняться здесь. Ты хотел спокойствия? Ты хотел красоты? Ты хотел, чтобы никто не мешал? Пожалуйста! И это только малая часть, будет больше.
В магнитофоне играет группа «Кино».
Ты говоришь мне – выключи это говно.
Тебя ломает от всякого старья.
Заткнись! Это любимая песня моя.
Крик «Ленинграда» из динамиков машины разносился эхом по всей долине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31