В основном, несостоявшихся спортсменов.
В месте на кладбище ему было категорически отказано, но спорить с новым комендантом Дракон не стал. Азербайджанец Тофик, на личные деньги построивший на Ваганьковском рынке пивной бар, взял его к себе механиком по пивным автоматам. В автоматах этих Дракон не смыслил ни ухом ни рылом, но этого от него никто и не требовал. Тофик имел в Драконовом лице отмазку от пьяных ухарей, иногда возмущавшихся разбавленным пивом, а Дракон создал видимость трудоустройства и получил персональный кабинет с телефоном, захватив для этой цели какую-то пустующую кладовку.
Дорогу на кладбище он не забыл. Наложить руку на ваганьковский похоронный бизнес ему, конечно, было не по зубам, с ним бы и разговаривать никто не стал. Но ощипывать тех, кто крутился вокруг Ваганькова, никому не возбранялось. Делавшие деньги «на гробах» считали ниже своего достоинства взимать проценты, к примеру, с предприимчивых ребят, вовсю торговавших фотографиями и записями Владимира Высоцкого прямо у могилы покойного барда. Или требовать долю с цветочниц, оккупировавших входные ворота, к которым, как бумеранг, возвращались с могил знаменитостей только что проданные букеты. Разве что милиция зарилась иной раз на эти жалкие копейки, и то в основном брала водкой. Дракон же меркантильностью отличался, так что вскорости все вышеперечисленные предприниматели регулярно стали отстегивать ему твердый процент со своих неправедных доходов.
Ваганьковские деловары ссоры с Драконом не искали, он же относился к бывшим коллегам уважительно, частенько захаживал в гости со своей водкой-селедкой, а в пивной распорядился, чтобы пиво наливали нам из спецавтомата, неразбавленное. Пару раз довелось мне участвовать с ним в совместных загулах с девочками, даже ночевал однажды с очередной подругой у него дома, на улице Климашкина. В дружбу наше знакомство не переросло, но отношения сложились неплохие. Собеседник он был интересный, человек очень обаятельный. Что меня поразило, так это какая-то постоянная внутренняя настороженность Дракона, тщательно им скрываемая за внешней раскрепощенностью.
О Драконе мы с Володей вспомнили, так и эдак прикидывая, кто из ваганьковцев мог принять участие в исчезновении пули из трупа Зои Федоровой. Загадочно легкое возвращение в Москву после зоны, творимый беспредел, никем не пресекаемый, превосходное знание обстановки на кладбище — все указывало на справедливость наших умозаключений. Дракон вполне мог расковырять могилу актрисы если не сам, то руками своих шестерок.
— Так-то оно так, — пьяно рассуждал Володя, приканчивая последнюю бутылку пива, — но ведь никто ничего не докажет. Гебешникам конкретные факты нужны, чтобы сразу его прихватить. А представь Дракона хлопнут, он, конечно, правды не скажет, пока ее будут выбивать, те, кто за ним стоит, об этом узнают.
В ихнем кубле сексотов море, пронюхают, что я на Дракона КГБ навел и все, можно самому в гроб ложиться. А ты цветочки принесешь, — потрепал он меня по затылку.
— Ну можно же понты поколотить, создать видимость, — возразил я шефу, — потянем резину с месячишку, а там видно видно будет. Как-нибудь все обойдется.
— Не обойдется, — отрезал Володя, — мне дали неделю. Ты, старик, лучше не спрашивай почему, но никакой альтернативы нет. Они меня вот так держат, — судорожно сдавил он зажатый в руке стакан. Судя по тому, что стакан оглушительно треснул, держали его действительно очень даже.
Решение пришло неожиданно. У меня так довольно часто бывает. Возникает серьезная проблема, надо срочно что-то предпринимать, а мысли текут вяло, как бы блуждая в потемках. И вдруг как вспышка в мозгу, сам по себе возникает ответ на любой вопрос, все начинает казаться легким и простым.
— Надо самим Дракона колонуть, — быстро выдохнул я в лицо Володе, — как, не знаю, но самим. И узнать, кто у него папа. Может это не МВД, может, те же комитетчики, только из другого отдела. А может МУР или даже ЦК. Или эти, с Ходынки, вон их сколько здесь трется. Узнаем, на кого Дракон сработал, как-нибудь исхитримся отдать след гебешникам твоим. Но так, чтобы вроде без тебя обошлось.
— Ас Драконом как быть? — в глазах шефа загорелась надежда. — Он же все потом расскажет.
— Хрен его знает, — я на секунду задумался, — убивать придется. Или так шарабан отбить, чтобы память потерял.
— Ладно, там посмотрим, — согласился Володя, — но это если Дракон действительно при делах, а вдруг он не причем?
— Еще как причем! — версия наша мне нравилась и расставаться с ней не хотелось, — Дракона ты на голый понт возьмешь. Ненароком намекнешь, что точно знаешь, как он в могилу лазил. Он сразу поведется, небось уже вся Пресня знает, что Федорову эксгумировали. Представляешь, как Дракон сейчас трясется?
— Колчаку не служил в молодые годы? В контрразведке белогвардейской? — процитировал Володя Шукшина, довольно барабаня пальцами по столу.
— Наследственность, — туманно пояснил я, не желая вдаваться в подробности.
Дело в том, что мой папуля во времена Берии командовал райотделом МГБ неподалеку от Минска.
На Ваганьково в этот день мы не поехали. Володя заявил, что живет, может, последние часы, потому желает погулять чисто по-купечески. Набив японским «антиполицаем» рот, он уселся за руль собственной «Лады» и мы отправились в турне по злачным местам столицы. Начали с «Арагви», закончили «Космосом», где потеряли на стоянке машину, зато нашли двух покладистых девчонок. Володя позвонил жене, сослался на срочный заказ, и мы на такси покатили к какому-то его приятелю в Тушино. Проснулись же почему-то без девочек, но с головной болью, в квартире моей подруги Верки, официантки из кафе «Аист».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42