Она сегодня не в настроении, потому что ее парень ушел к другой девушке, и это выбило Эдну из колеи. Потому она и забыла посолить салат. У нее сегодня все просто валится из рук, и она все забывает.
– А ты-то откуда это знаешь, Родни? – подозрительно спросила она.
– Она все рассказала мне сегодня утром.
– Интересно! – в изумлении протянула Джоанна. – С чего это она решила поделиться с тобой своими сердечными делами?
– Я сам спросил ее, что у нее стряслось. Я заметил, что у девушки красные глаза, как будто она плакала всю ночь.
Да, подумала Джоанна, Родни всегда был очень добрым и отзывчивым человеком. Однажды она сказала ему:
– Ты так долго проработал адвокатом, Родни. Тебе, наверное, порядком надоела вся эта человеческая суета и неразбериха?
– Да, любой другой на моем месте считал бы именно так, – задумчиво ответил Родни. – Но лично я отношусь к человеческой, как ты говоришь, «суете» по-иному. Я полагаю, деревенские адвокаты видят гораздо больше неприглядных сторон в человеческих отношениях, чем кто-либо другой, не считая, разумеется, докторов. Но все эти неприглядные картины лишь сильнее возбуждают во мне жалость к человеческому существу, ранимому, легко поддающемуся страху, алчности или злобе, которое, тем не менее, неожиданно бывает иногда жертвенным и храбрым. И это, поверь мне, есть высшая награда для адвоката – вдруг увидеть в человеке лучшие стороны его природы. И тогда он кажется тебе очень симпатичным.
На языке у Джоанны вертелись каверзные слова: «Награда? Что ты имеешь в виду?» Но она почему-то удержалась и ничего не сказала. Лучше ничего не говорить, подумала она. Да, лучше ничего не говорить.
Но иногда она расстраивалась, видя, во что выливается присущая Родни любовь к людям.
Например, та история с закладной Ходдесдона.
Она услышала про закладную вовсе не от Родни, а от жены племянника мистера Ходдесдона, глупой болтливой женщины. В тот день Джоанна вернулась домой крайне расстроенная.
– Это правда, что ты отдал в ссуду деньги из своего личного капитала? – спросила она у Родни.
Муж с досадой посмотрел на нее.
– Кто тебе сказал?
Она рассказала ему, от кого услышала эту новость.
– Неужели этот дрянной старикашка не мог взять ссуду обычным порядком? – с негодованием спросила она.
– Понимаешь, Джоанна, осторожность не всегда предпочтительна с деловой точки зрения. В наши дни очень трудно получить ссуду под закладную на землевладение.
– Тогда зачем ты дал деньги под эту закладную, ответь мне ради Бога! – воскликнула Джоанна.
– Думаю, я поступил правильно, – с жаром ответил Родни. – Ходдесдон, конечно, очень хороший фермер. Но ему помешал недостаток средств да один за другим, два неурожайных года.
– И все-таки факт, что сейчас у него очень плохи дела и ему срочно нужны деньги. Я в самом деле считаю, что ты заключил весьма невыгодную сделку, Родни.
И тут совершенно неожиданно Родни потерял терпение.
Да понимает ли она абсолютно очевидную вещь, резко спросил, почти выкрикнул он, что сейчас почти все фермеры в стране находятся в бедственном положении? Да понимает ли она, какие препятствия ставит, какие трудности приносит фермерскому бизнесу близорукая аграрная политика правительства? Родни стоял перед женой, изливая на нее поток подробнейших сведений о сельскохозяйственной позиции Англии, переходя от общей картины к горячему, сочувственному описанию бед и невзгод, постигших старину Ходдесдона.
– Такое может случиться с каждым, пойми, Джоанна! Ты не представляешь себе, как упорно он трудился, как разумно он вел хозяйство! Со мной могло случиться то же самое, будь я на его месте. Ему с самого начала не хватало капитала, да и теперь он нуждается в средствах. Но, как бы то ни было, и что бы я тебе ни говорил, это не твое дело, Джоанна. Ведь я не вмешиваюсь в твои дела, не мешаю тебе управлять домом и воспитывать детей. Это твои дела. А ссуды и закладные – мои дела.
Джоанна была уязвлена – уязвлена в самое сердце. Он ей такого наговорил! Да еще таким тоном! Нет, на Родни это не похоже. Возмущение горело у нее в груди. Она чувствовала, что еще немного – и разгорится настоящая семейная свара.
И все это из-за старого недотепы Ходдесдона, который не может толком управиться со своей фермой! Родни просто околдован этим глупым стариком. Чуть ли не каждое воскресенье он проводил на ферме у Ходдесдона и возвращался, переполненный новыми сведениями о правильном содержании скота, о породах и о прочих совершенно неинтересных нормальному человеку предметах.
Мало того, Родни взял привычку терзать беседами на все эти темы и своих гостей!
Джоанна вспомнила как однажды в воскресенье, когда они всей компанией собрались в парке у теннисных кортов, Джоанна заметила Родни и миссис Шерстон, которые сидели рядом на парковой скамейке, и Родни с увлечением что-то рассказывал ей, и все говорил, говорил, размахивая руками. Он говорил так долго и с таким увлечением, что Джоанне стало интересно, что же такое может заинтересовать миссис Шерстон? Она поднялась и приблизилась к ним. Родни в самом деле так увлекся, что не заметил, как она подошла. Да и Лесли Шерстон слушала его с таким глубоким вниманием, с таким напряженным интересом, что ничего не замечала вокруг.
Оказалось, Родни беседует с ней о правильном содержании скота и о необходимости поддерживать чистоту породы в масштабах всей страны.
Вряд ли подобный предмет очень сильно интересовал Лесли Шерстон, у которой наверняка не было ни специальных знаний по этому вопросу, ни действительно глубокого интереса к такого рода знаниям. И все-таки она слушала Родни с глубочайшим увлечением, взгляд ее был прикован к раскрасневшемуся от возбуждения, оживленному лицу Родни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69