Я вернулся к Джозефине и взял ее за руку.Она жевала яблоко, все еще не отводя пристального взгляда от Клеменси. Под этим упорством, как мне показалось, скрывалось некоторое злорадство.— Пойдем, Джозефина, — сказал я. — Нам с тобой надо поговорить.Джозефина, кажется, собиралась запротестовать, но мне было не до шуток. Я быстро повел упирающуюся девчонку в другую часть дома. Там была маленькая гостиная, которой обычно не пользовались и в которой, я надеялся, нам не помешают. Я привел Джозефину туда, плотно закрыл за собой дверь и заставил ее сесть на стул. Свой стул я поставил таким образом, чтобы сидеть лицом к ней.— Ну, Джозефина, — начал я, — давай поговорим начистоту. Что именно ты знаешь?— Много всего.— В этом я не сомневаюсь. Твоя головка наверняка битком набита нужной и ненужной информацией, которая, того и гляди, начнет переливаться через край. Но ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Разве не так?— Конечно, знаю. Я-то ведь не такая глупая.Я не разобрался, относился ли намек ко мне или же он был сделан в адрес полиции, но, не обратив на него внимания, я продолжал:— Ты Знаешь, кто именно подложил что-то в какао?Джозефина кивнула.— И тебе известно, кто отравил твоего деда?Джозефина опять кивнула.— И кто хотел разможжить тебе голову?Вновь последовал утвердительный кивок.— В таком случае ты обязана рассказать мне все, что тебе известно.Ты расскажешь мне все… сию же минуту.— Нет.— Придется. Все данные, которые ты собрала или раскопала, должны быть переданы полиции.— Я ничего не расскажу полицейским. Они глупые. Они подумали, что это сделала Бренда… или Лоренс. А я не такая глупая, как они. И я прекрасно знаю, что они этого не делали. Я с самого начала подозревала одного человека, а потом устроила что-то вроде проверки… и теперь знаю, что была права. Она торжествовала.Я молил небо послать мне терпения и начал снова.— Послушай, Джозефина, я понял, что ты чрезвычайно умная девочка…— Джозефина, казалось, была польщена. — Но едва ли тебе это принесет пользу, если тебя не будет в живых. Разве ты не понимаешь, дурочка, что, пока ты так глупо хранишь про себя свои секреты, подвергаешься смертельной опасности?Джозефина удовлетворенно кивнула.— Конечно, понимаю.— На твою жизнь покушались уже дважды, и ты чудом уцелела. В первом случае ты сама чуть не поплатилась жизнью, а во втором случае это стоило жизни другому человеку. Разве тебе не понятно, что, если ты будешь по-прежнему шататься по дому и во всеуслышание заявлять, что тебе известно, кто убийца, больше не будет никаких попыток… дело кончится тем, что просто убьют или тебя, или кого-нибудь еще?— А в некоторых книгах убивают всех, одного за другим, — со смаком сообщила Джозефина. — И убийцу находят только потому, что практически он один и остается.— Это тебе не детективный роман. Здесь дом под названием «Три башни» в Суинли-Дине, а ты — всего-навсего глупая маленькая Девчонка, которой не следовало бы читать детективные романы в таком количестве. Я заставлю тебя рассказать мне все, что ты знаешь, даже если для этого придется вытрясти из тебя душу.— Я могла бы соврать тебе.— Могла бы, но не сделаешь этого. Скажи мне все-таки, чего ты ждешь.— Как ты не можешь понять? — воскликнула Джозефина. — А может быть, я вообще никогда ничего не скажу! Видишь ли, может быть… я люблю этого человека.Она замолчала, как будто для того, чтобы эта мысль успела запечатлеться в моем сознании.— А если уж расскажу, — продолжала она, — то сделаю это как положено. Все соберутся и рассядутся в креслах, а потом я расскажу, как все происходило… и представлю вещественные доказательства, а потом совсем неожиданно вдруг укажу на человека и скажу: «И это были вы…» Как раз в этот .момент в комнату вошла Эдит де Хэвиленд.— Брось огрызок в мусорную корзину, Джозефина, — сказала Эдит. — У тебя есть носовой платок? Вытри пальцы, они у тебя липкие. Ты поедешь со мной на прогулку в машине. — Она многозначительно посмотрела на меня, как будто сказала: «Хотя бы часок она будет в большей безопасности, чем здесь». Джозефина, казалось, приготовилась взбунтоваться, но Эдит добавила: — Мы заедем в Лонгбридж и поедим мороженого.Глаза Джозефины засияли и она сказала:— Две порции!— Возможно, — промолвила Эдит. — А теперь иди и надень шапку и пальто, да не забудь темно-синий шарф. На улице сегодня холодно. Чарльз, пойдите-ка с ней вместе. Не оставляйте ее. Мне нужно только написать парочку записок.Она села за письменный стол, а я вслед за Джозефиной вышел из комнаты. Даже и без предупреждения Эдит я не отпустил бы Джозефину ни на шаг от себя.Я был убежден, что опасность, угрожающая ребенку, где-то совсем близко.Когда под моим бдительным оком Джозефина была уже почти одета, в комнату вошла София. Она, казалось, очень удивилась, увидев меня.— Вот как, Чарльз, ты превратился в няню? Я и не знала, что ты здесь.— Я еду в Лонгбридж с тетей Эдит, — с важностью сказала Джозефина.— Мы будем там есть мороженое.— Бр-р! На улице сегодня такой холод!— Есть мороженое приятно в любую погоду, — заявила Джозефина. — Когда у тебя внутри холодно, то кажется, что снаружи становится теплее.София нахмурилась. Она выглядела озабоченной, и меня поразили ее бледность и круги под глазами.Мы отправились в гостиную. Эдит как раз промокала надписи на конвертах. Она быстро встала.— Ну теперь можно ехать, — сказала она. — Я велела Эвансу подогнать к парадному «форд».Она торопливо вышла в холл, и мы пошли за ней следом.На глаза мне снова попались чемоданы с голубыми наклейками. По непонятной причине их вид вызывал у меня какое-то смутное чувство беспокойства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57