– Похоже, что так. Ты права. Я злился на свою родную мать. Потому что любил ее. Я любил ее, а ей было на меня наплевать.
– А теперь это тебя больше не мучает?
– Нет. Видно, она ничего не могла с собой поделать. Такой уж она уродилась. Веселой и легкомысленной. И обожала мужчин и выпивку, была ласкова со своими детьми – под настроение, конечно. И обижать их тоже никому не позволяла. Ну не любила она меня, ну и что? А я все эти годы не желал с этим примириться. Но теперь примирился. – Он протянул к Тине руку. – Дай мне одну гвоздику, ладно? – Взяв цветок, он наклонился и положил его у подножия креста. – Вот, мама, – проговорил он вслух. – Я был тебе никудышным сыном.., да и ты, я думаю, была не самой лучшей матерью. Но ты старалась все сделать как можно лучше. – Он оглянулся на Тину. – Как по-твоему, годится такое извинение?
– Я думаю, да, – ответила Тина и положила на могилу остальные гвоздики.
– Ты часто приносишь сюда цветы?
– Раз в году.
– Крошка Тина, – улыбнулся Микки. Они пошли вместе назад.
– Я не убивал ее, Тина, – сказал Микки. – Клянусь тебе. Я хочу, чтобы ты мне поверила.
– Я была там в тот вечер.
Микки резко обернулся.
– Ты была там? В «Солнечном мысе»?
– Да. Я надумала сменить работу и приехала посоветоваться с отцом и мамой.
– Ну и?.. Рассказывай дальше.
Но Тина молчала. Тогда он сдавил ей локоть.
– Рассказывай дальше. Тина. Ты должна мне все рассказать.
– Я до сих пор никому не говорила.
– Так что же было? Давай выкладывай. Хватит отмалчиваться.
– В общем, я приехала туда. Остановила машину не доезжая до ворот, знаешь, там есть широкое место, где легче развернуться?
Микки кивнул.
– Вылезла из машины и пошла к дому. Откровенно говоря, я немного робела. Сам знаешь, как трудно бывало разговаривать с мамой. Она всегда считала, что знает лучше нас, что нам нужно. Я обдумывала, как бы получше все изложить. Дошла до дома, потом обратно до машины, потом снова до дома. Все обдумывала предстоящий разговор.
– А который был час? – спросил Микки.
– Не знаю. Не помню уже. Я.., я как-то не замечаю, который когда час.
– Да, дорогая, я знаю, – сказал Микки. – Ты всегда с таким великолепным безразличием относишься ко времени.
– Я прошла к деревьям у ворот, а походка у меня тихая, – продолжала Тина.
– Ну да, ты ходишь по-кошачьи. Ты же кошечка, – нежно вставил Микки.
– И вдруг услышала их.
– Кого?
– Двое разговаривали шепотом.
– И что? – Микки весь напрягся. – Что они говорили?
– Они говорили… Один сказал: «Между семью и половиной восьмого. В этот промежуток. Запомни и ничего не спутай. Между семью и половиной восьмого». А второй ответил: «Можешь на меня положиться». Тогда первый сказал: «И после этого, душенька, все замечательно устроится».
Тина умолкла. Чуть погодя Микки спросил:
– Ну и почему ты это скрыла?
– Потому что я не знала… Не знала, кто это говорил.
– А чей голос сказал, что все устроится, мужской или женский?
– Не знаю, – вздохнула Тина. – Когда разговаривают шепотом, голоса ведь не слышно. Слышно просто.., шепот. Я думаю.., естественно, я думаю, что это были мужчина и женщина, судя по тому…
– Судя по тому, что они говорили?
– Да. Но кто.., я не знаю.
– Ты подумала, что это, наверно, отец и Гвенда?
– Могли быть они, разве нет? Тогда бы это означало, что Гвенда должна была уйти, а потом – между семью и половиной восьмого – вернуться, или что Гвенда договаривается с папой, чтобы он между семью и половиной восьмого спустился вниз.
– Если бы это были отец с Гвендой, ты ведь не стала бы подставлять их полиции. Так?
– Вот именно, если бы, – ответила Тина. – Потому что я не совсем была уверена в том, что это они. Это мог быть и кто-нибудь другой. Например, Эстер и кто-то еще. Или даже Мэри. Но не с Филипом. Конечно не с Филипом.
– Когда ты говоришь, Эстер и кто-то еще, ты кого имеешь в виду?
– Я.., я не знаю.
– Ты не видела этого мужчину?
– Нет, – ответила Тина. – Я его не видела.
– Тина, по-моему, ты говоришь не правду. Это точно был мужчина?
– Я сразу развернулась и пошла к машине, – сказала Тина. – И в это время кто-то очень быстро прошел по другой стороне улицы. В темноте мелькнула чья-то фигура. И тут я услышала.., мне показалось, будто в конце нашей улицы завелся автомобиль.
– И ты решила, что это я, – предположил Микки.
– Не знаю. Мог быть и ты. Рост и сложение примерно твои.
Они подошли к Тининому автомобильчику.
– Полезай в машину, Тина, – распорядился Микки. – Я еду с тобой. В «Солнечный мыс».
– Но, Микки…
– Тебе ведь бесполезно повторять, что это был не я? А что еще я могу сказать? Поехали, поехали в «Солнечный мыс».
– Что ты хочешь делать, Микки?
– Почему ты решила, что я намерен что-то сделать? Ты же все равно туда собиралась?
– Да. Собиралась. Я получила письмо от Филипа.
Она включила зажигание. Микки сидел рядом, весь напрягшись, и смотрел прямо перед собой.
– Филип написал тебе письмо? Чего же он хочет?
– Он попросил меня приехать. Ему нужно меня видеть. Он знает, что сегодня я работаю только полдня.
– Вот как. А зачем ему понадобилось тебя видеть, он не написал?
– Написал, что должен задать мне один вопрос и надеется получить ответ. Я ничего не должна ему рассказывать, он сам мне скажет. А от меня только требуется ответить, да или нет. И еще он обещает, что все останется между нами.
– Значит, он что-то такое нащупал, а? – предположил Микки. – Интересно.
До «Солнечного мыса» было несколько минут езды. Когда доехали, Микки сказал:
– Ты ступай в дом, а я немного похожу по саду, кое-что обдумаю. Ступай, ступай. Тина. Тебя ждет разговор с Филипом.
Тина спросила:
– А ты не… Ты не собираешься?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68