– Что он говорит?
– Ну, он очень взвинчен. Говорит, что я тупая, не представляю последствий. Говорит, теперь такое начнется… Но почему? Мне не понятно.
– Кажется, он струсил, – задумчиво проговорил Филип.
– Почему?
– Видишь ли, он прав. Последствия не заставят себя ждать.
Мэри немного встревожилась.
– В том смысле, что снова заговорят об этом деле? Конечно, я рада, что с Жако сняли обвинения, но ужасно, если опять начнутся пересуды.
– Не просто пересуды, а нечто посерьезнее.
Мэри вопросительно на него посмотрела.
– Полиция тоже вмешается.
– Полиция?! – удивилась Мэри. – С какой стати?
– А ты подумай, душечка.
Мэри подплыла к нему, села рядом.
– У них на руках снова оказывается нераскрытое преступление, понимаешь? – сказал Филип.
– Да не будут они суетиться – столько времени прошло!
– Боюсь, дорогая, ты выдаешь желаемое за действительное.
– Неужели они захотят ворошить прошлое? Они же показали себя полными идиотами, арестовав Жако.
– Они-то, может, и не хотят, но придется. Это их долг.
– Ох, Филип, надеюсь, ты ошибаешься. Поговорят-поговорят и угомонятся.
– И мы снова заживем спокойно, – насмешливо закончил Филип.
– А почему бы нет?
Он покачал головой:
– Не так все просто… Твой отец прав. Нам надо собраться и поговорить. И вызвать Маршалла. Тут он тоже прав.
– Ты хочешь.., ехать в «Солнечный мыс»?
– Да.
– Но это немыслимо.
– Почему?
– Потому что неосуществимо. Ты не можешь передвигаться и…
– Могу, – раздраженно возразил Филип. – Чувствую себя вполне бодрым, никакой слабости. Только ноги вот подвели. Я мог бы добраться до Тимбукту Тимбукту (Томбукту) – город в Мали, основан в IX веке в пустыне на перекрестке торговых путей. За красоту наречен «Королевой пустыни», «Жемчужиной Сахары». Долгое время европейцам не удавалось добраться до этого африканского города из-за трудностей пути и противодействия туземного населения.

, мне бы подходящий транспорт.
– Нет, уверена, поездка в «Солнечный мыс» пойдет тебе во вред. Ворошить это ужасное дело…
– А мне-то что.
– И я себе не представляю, как можно оставить дом. Только и слышишь о кражах да грабежах, особенно по ночам.
– Попросим кого-нибудь присмотреть, пока нас не будет.
– Легко сказать! А кого просить-то?!
– Да хоть эту старушку, миссис.., ну как ее там.., которая каждый день сюда приходит. Хватит придумывать всякие отговорки, Полли. Просто ты сама не хочешь ехать, вот и все.
– Нет, я хочу.
– Поедем ненадолго, – примирительно сказал Филип. – Но ехать, по-моему, надо обязательно. В такой момент семья должна действовать сплоченно. Нужно договориться, как себя вести.


Колгари приехал в Драймут, остановился в гостинице, рано пообедал здесь же в ресторане и поднялся к себе в номер. Он никак не мог прийти в себя после визита в «Солнечный мыс». Он, конечно, понимал, что испытание ему предстоит тяжкое, и собрал всю свою силу воли, чтобы выдержать его достойно. Как он и предвидел, Аргайлам пришлось пережить мучительные минуты, они были потрясены. Но разве такой реакции он от них ожидал! Он бросился на кровать, закурил сигарету, снова и снова мысленно возвращаясь в «Солнечный мыс».
Перед ним, как живое, стояло лицо Эстер, каким он его запомнил, когда она его провожала. С каким презрением она отвергла его попытку заговорить о справедливости! Как она сказала? «Не столь важно, виновен ли он. Важно, что мы все невиновны». И еще: «Что вы с нами сделали? Неужели не понимаете?» Что же он такого сделал? Непостижимо.
А остальные? Эта женщина, которую они называют Кирсти… Почему Кирсти? Ведь это шотландское имя. А она не шотландка, а датчанка или, может быть, норвежка… Почему она так враждебно с ним разговаривала, будто он в чем-то виноват?
Лео Аргайл тоже какой-то странный – замкнутый, отрешенный. Естественная реакция, казалось бы: «Слава Богу, сын невиновен!» Так ничего подобного!
И эта девушка, секретарь Лео. Держалась дружелюбно, старалась помочь. Но тоже вела себя после его сообщения как-то странно. Артуру вспомнилось, как она опустилась на колени у кресла Лео Аргайла. Будто.., будто испытывала жалость к нему, хотела утешить. А в чем, собственно, утешить? В том, что его сын не убийца? И, конечно.., конечно, ощущение такое, что она для него не просто секретарь, пусть даже с многолетним стажем… Что все это значит? Почему они…
На столике у кровати зазвонил телефон. Артур снял трубку.
– Алло?
– Доктор Колгари? Тут вас спрашивают.
– Меня?
Артур был удивлен. Вроде бы он никому не говорил, что заночует в Драймуте.
– Кто?
Пауза, потом снова голос портье:
– Мистер Аргайл.
– О, передайте ему… – Артур Колгари чуть не сказал, что сейчас спустится в холл, но вдруг сообразил: если Лео Аргайл последовал за ним в Драймут и даже разыскал его гостиницу, значит, дело у него такое, которое неудобно обсуждать на людях.
– Пожалуйста, попросите его подняться ко мне в номер.
Артур встал с постели и принялся расхаживать туда-сюда, пока не раздался стук в дверь.
– Входите, мистер Аргайл… – сказал Артур, отворяя дверь. – Я… – Он осекся, увидев вошедшего. Это был не Лео Аргайл. Это был загорелый молодой человек с красивым, но недобрым лицом. Такие высокомерные желчные лица бывают у неудачников…
– Принимайте нежданного гостя, – проговорил молодой человек. – Думали, что это мой отец? Я Майкл Аргайл.
– Входите. – Артур затворил за ним дверь. – Как вы узнали, что я здесь? – спросил он, протягивая молодому человеку портсигар.
Майкл Аргайл взял сигарету и сказал с коротким неприятным смешком:
– Проще простого! Дай, думаю, обзвоню крупные гостиницы, может, вы ночуете в Драймуте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68