В запасе у него имелся другой вариант, но только на самый крайний случай.Головы снова повернулись к нему. Решение пришло мгновенно:– Сожалею, джентльмены, но мне тоже придется извиниться перед вами. Поверьте, причины у меня достаточно веские.Ричард спустился в вестибюль и сделал один телефонный звонок. Затем он набрал другой номер и распорядился, чтобы его личный самолет был заправлен и ожидал в аэропорту «Мидуэй».Он собирался лететь во Флориду, в Палм-Бич. Но не для того, чтобы проведать тестя. * * * Профессиональный репортерский нюх подсказывал Мэри-Ли, что дело пахнет жареным. У Коксов что-то неладно, и дело тут, конечно, не в заурядной супружеской размолвке. Она знала Александру Кокс много лет. Сегодня в ее голосе звучало нечто похуже, чем обида или раздражение. Она снова и снова анализировала услышанное и постепенно проникалась уверенностью: в голосе Александры сквозил ужас. Она принялась расхаживать по своей квартире, откуда открывался вид на Парк-авеню. Отделка комнат была тщательно продумана. Мэри-Ли собрала коллекцию фарфора и цветного хрусталя, приобрела немыслимо дорогие старинные часы с золотым рельефом и ситцевые драпировки с ручной росписью.Все эти предметы роскоши были куплены до того, как заболела ее мать.Мариетта каким-то образом растратила большую часть своих сбережений, переложив на плечи Мэри-Ли все расходы, связанные с материнским недугом. Теперь все в конечном счете сводилось к финансам. Мэри-Ли знала, что очень большие деньги наживаются только неправедными способами, но ей был доступен лишь один из них: писать для телевидения щедро оплачиваемые скандальные разоблачения, из которых потом можно слепить книжку-бестселлер.Коксы, конечно, принадлежат к сливкам общества, рассуждала Мэри-Ли. Ричард просто создан для обложек журналов «Форчун» и «Форбс»: загадочный, красивый, влиятельный. Александра выглядит как кинозвезда, да еще добилась известности в музыкальном мире. Просто образцовая пара. Теперь они затевают этот прием, о котором уже говорят и пишут больше, чем о каком бы то ни было светском событии за последние годы. Тут явно просматривается сюжет, великолепный сюжет. Прямо для бестселлера.– Кнопка! Это ты, Кнопка? – недовольный голос прервал размышления Мэри-Ли, и в комнату вошла Мариетта.– Мама? – удивилась Мэри-Ли. – Я думала, ты легла подремать.– Кнопка, это ты? Я не могу сообразить, это ты или не ты? Нет, кажется, ты.– Это я, мама, но мне нужно срочно поговорить по телефону. Может, тебе лучше вернуться к себе в комнату и посмотреть телевизор? По-моему, сейчас показывают «Розу-Анну». Тебе же нравится «Роза-Анна»?– Я все-таки надеюсь, что это ты, – сказала Мариетта, сердито тряхнув головой.– Не иначе как это ты, Кнопка.Мэри-Ли вгляделась в лицо матери.Распад личности Мариетты прогрессировал быстро и неумолимо. Без сопровождения Мариетту нельзя было выпускать из дому. Она забывала собственный адрес, и уже несколько раз случалось так, что ее – заблудившееся пятидесятилетнее дитя – всю в слезах доставляла домой полиция. Лечащий врач сказал Мэри-Ли, что уход за больной пока можно организовать и в домашних условиях, однако вскоре неизбежно придется нанимать сиделку.От этой мысли у Мэри-Ли по спине пробежал холодок.– Мама, – попросила она, подойдя к Мариетте и взяв ее сухую, негнущуюся руку, – пожалуйста, пойдем к тебе в спальню. Я настрою телевизор; а хочешь – принесу мороженого.– Что-то я вас не припомню, – подозрительно сообщила Мариетта. – Мы с вами незнакомы.– Да нет же, мама, это я, Мэри-Ли.– Не знаю никакой Мэри-Ли.– Я – твоя дочь, меня зовут Мэри-Ли.Она отвела мать в спальню, уложила в кровать и увеличила громкость телевизора, который, по настоянию Мариетты, вообще не выключался, даже когда она спала. Мариетта сосредоточила свое внимание на экране: шла реклама новой системы страхования.Мэри-Ли выскользнула в гостиную, куда из-за переезда матери пришлось втиснуть всю обстановку кабинета. Она потянулась к телефону и начала набирать номер.– Ларри? – спросила она, дождавшись наконец ответа.– Мэри-Ли? Ты что-то совсем пропала, детка. Ну, как ты – все такая же шикарная дама? Знаешь, как я тебя называю? Лисичка с косичкой, вот как! – Ларри Фултон сам развеселился от своей шутки.Он работал в «Чикаго трибюн»; репортерская судьба сводила их на одних и тех же тропах, и постепенно они сдружились.– Моя косичка пока при мне, – заверила она его с улыбкой. – Ларри, хочу тебя попросить об одной услуге.– Обожаю оказывать услуги хорошеньким женщинам.– Как дела в Чикаго? Что слышно о забастовке в «Фитц»-отелях? Что там творится?– Пока застой: ни туда, ни сюда. Судья Харлен Кейт отверг ходатайство о трехмесячной отсрочке, и забастовка может начаться к концу этой недели.– Понятно. А еще? Не обязательно что-то масштабное: мне любая мелкая деталь может пригодиться.Она выслушала его рассказы о ходе переговоров, о рецидиве болезни у жены Робби Фрейзера и о других тривиальных фактах, которые были отмечены прессой. Она вскользь полюбопытствовала, не слышно ли чего-нибудь новенького про Коксов, и Фултон пообещал навести справки и позвонить ей через полчаса.Она ждала, расхаживая по квартире, и прислушиваясь к звукам телевизора. Один раз до нее донесся смех Мариетты. Наконец Фултон позвонил. Она нетерпеливо схватила трубку:– Да? Узнал что-нибудь, Ларри?– В общем-то ничего особенного. Факт номер один: похоже, сегодня Ричард Кокс не на шутку раскипятился.– Это как?– Ну, вроде он ворвался в спортклуб и напал на Эмила Марчека, когда тот лежал на тренажере. По сути, придавил этого деятеля стокилограммовой штангой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152