– Есть предложение, – вполголоса сказал Нико, когда официантка принесла им плотный завтрак и удалилась.– Ну?– Слушай внимательно. Кокс – упрямый черт. За столом переговоров на него не надавишь. Мне тут рассказали про вашу видеокассету. Неплохая была задумка... только зачем останавливаться на полпути?Марчек от неожиданности даже перестал жевать.– Нет, это не по нашей части. Мы пока еще умом не тронулись.– Мы сами все сделаем, без вас. Выкуп требовать не станем. Нам от Кокса вообще ничего не нужно. Мы просто будем каждый день присылать ему новую видеопленку. Ни одна собака не догадается, чьих это рук дело.По спине Марчека потек пот. Мятая рубашка намокла. Он с отвращением вдыхал свой запах.– Чего-то я не пойму, – запинаясь, сказал он, – что вы с этого будете иметь?– У нас свой интерес. Но выгода и вам, и нам. – Нико старался говорить кратко. – Вам не понадобится никакая забастовка. Кокс будет у вас в кулаке. Он пойдет на любые условия. Подпишет что угодно. А риска никакого: вы-то чистенькие.– Ловко придумано, – кивнул Марчек. – Ну, а вам-то какая корысть?– С нами все просто. Нам нужно отмыть деньги, порядка ста миллионов за три года. И мы это сделаем через ваш пенсионный фонд, приятель. Через твои руки пройдут миллионы. Из отмытых денег одна пятая – тебе. Ну как, греет тебя такой план?Наступила пауза. Марчек пытался переварить услышанное. При мысли о больших деньгах у него захватило дух. Можно будет уйти на покой, поселиться, где душе угодно. Да что там говорить: можно будет открыть собственный спортклуб, нанять людей. С деньгами все можно!– Стремно это, – опасливо сказал он вслух. – Твой старик-то в курсе?– А то как же, – не моргнув глазом, подтвердил Нико.– Прямо не знаю...– Сто миллионов за три года, Марчек. Что тут раздумывать?Марчек почувствовал тяжесть в груди.– Если всплывет чье-нибудь имя – мое или любого парня из профсоюза, – тебе не жить, – хрипло сказал он. – Я сам вот этими руками тебе яйца оторву.Они в упор смотрели друг на друга.– Ну что, договорились? – негромко спросил Нико. Марчек молча кивнул. * * * – Ну-ка, врубите ящик, да погромче! – приказал Сэм Провенцо; его лицо от злости пошло красными пятнами. Внутри его цитадели жужжали кондиционеры, поддерживая приятную прохладу.Банкир Д'Стефано взялся за пульт дистанционного управления. Старик Провенцо не собирался пропускать свой любимый сериал «Спенсер: к вашим услугам». Комната наполнилась визгом тормозов и воем полицейских сирен. Марко поднял голову, оторвавшись от контрактов.– Вот так, нормально, – буркнул Сэм. – А теперь, Нико, мальчик мой, повтори в точности, что ты сейчас сказал.– Я придумал, как отмыть кокаиновые деньги, и уже договорился с кем надо.– Брешет, – ввернул Марко.– Помалкивай. У самого-то кишка тонка. – Нико даже не повернулся в сторону старшего брата. – Марчек сразу клюнул. Теперь он наш со всеми потрохами. А у него в кармане целый профсоюз, шестьдесят тысяч баранов. Он вот-вот выйдет на международный уровень. А это значит, что на подходе еще три миллиона мудаков – и сотни миллионов баксов только за счет членских взносов.Наступило зловещее молчание.Нико чувствовал, как у него под мышками и на лбу выступают капли пота. Он не шелохнулся и не отвел взгляда. Выказать страх – все равно что набросить петлю себе на шею. –Pezzo dimerdo! – грязно выругался Сэм по-итальянски.– Какого черта? – вскинулся Нико. – Нельзя же нам упускать такой куш!Сэм Провенцо сокрушенно покачал головой:– Ты что, слабоумный? Где твоя честь? Я не мараю руки такими делишками и не воюю с bambinos! Д'Стефано и Марко переглянулись с плохо скрываемым злорадством.– Ты – позор семьи, – сурово изрек Сэм. Нико вскипел.– Нет! – выкрикнул он. – Это ты позор семьи. Я уже дал слово Марчеку. Мое слово – это слово семьи!– С этого момента – нет! – отрезал Сэм и с размаху дал Нико такую пощечину, что тот едва устоял на ногах.«Коза Ностра» не прощает строптивости. По ее обычаям, пощечина крестного отца низводит взрослого мужчину до уровня бесправного младенца. Хуже этого бывает лишь одно: поцелуй смерти, запечатленный на губах жертвы.Голову Нико пронизывала боль, щека горела от удара. Из ноздрей на рубашку капала кровь. Он медленно поднял глаза на отца и вызывающе улыбнулся. Это была злая улыбка, больше похожая на звериный оскал.– Никто и никогда не будет безнаказанно поднимать на меня руку. Даже ты.– Вон! – громогласно прорычал Сэм.Нико нагло смотрел отцу в глаза, не скрывая бурлящей ненависти. Он знал, что реальной силой обладает только он один, и это доставляло ему ни с чем не сравнимое наслаждение.– Убирайся, я сказал! – заорал Сэм. – Мы соберем семейный совет и решим, как с тобой поступить.Нико презрительно засмеялся:– Мне плевать на твой семейный совет! И на тебя тоже, «капо». Старик. Он повернулся и размашистым шагом вышел из комнаты. * * * Джетта только что обошла самые лучшие магазины на Мичиган-авеню и позвонила швейцару, чтобы убедиться, что Нико у себя. Он никогда не давал ей ключ от квартиры, да она и не просила об этом. Нико не терпел посягательств на личную свободу, и Джетта знала, что ключа ей не видать.– Ах, как ты сегодня поздно, Нико, – промурлыкала она, едва он открыл ей дверь, и тут же раскидала повсюду свои вещи: фирменные коробки и пакеты с покупками полетели на диван, сумочка – на стул. Белый льняной жакет завалился за спинку кресла. Туфли на высоких каблуках остались на пушистом ковре. – Я оборвала тебе телефон. Ну как, ты раскаиваешься? Чувствуешь свою вину?Нико выключил телевизор и уставился на нее, как будто не вполне понимая, о чем она говорит. Обычно он бывал чисто выбрит и безупречно одет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152