Там, в душе, история казалась очень ловко придуманной. Все, за исключением ее реалистического конца. Хотя бы как они будут разбираться в своих сложных отношениях с Габриэлой после ее чудесного возвращения. Как человек трезвомыслящий, он потешил себя фантазиями, но, естественно, не приступил к их воплощению. Поэтому в конце концов он принялся одеваться с намерением отправиться во Фрипорт и посмотреть, как там идут дела на стройке, но в последний момент понял, что он не в состоянии сегодня находиться среди рабочих, ждущих от него приказаний. Как он мог командовать и руководить кем-то, когда сам не мог справиться с проблемами, возникшими в собственной жизни? Поэтому он предпочел общению с рабочими одиночество, укрылся в своем офисе и занялся бумажной работой, проверкой накладных, смет и расходных ведомостей, но вскоре отбросил калькулятор, когда заметил, что в четвертый раз складывает один и тот же столбец цифр и каждый раз результат не сходится. Около одиннадцати часов Ник махнул рукой на бумаги, сел в машину и поехал на пляж в Монток на восточной оконечности Лонг-Айленда – любимое с детства место. Здесь он пробежал свои обычные три мили, пока не добрался до навеса, под которым хранились доски для виндсерфинга и рыболовные снасти. Отсюда, с вершины дюны, открывался вид на частные теннисные корты. Он думал отвлечься, наблюдая за игрой, но все было напрасно.
Ничто не могло помочь! Ни теплый песок, ни голубая вода, ни ясное небо. Он испытывал двойственное состояние – его переполняла энергия, но в тоже время он не мог заставить себя предпринять какие-то активные действия. Им владело чувство полного провала, потери и беспомощности. Габриэла довела его до этого состояния, но винил во всем он только себя. Как он мог вести себя покорно и безвольно и выпустить ее из рук? Тогда он и представить себе не мог, каким жалким он будет выглядеть перед самим собой сегодня. А ведь она еще не так далеко, на этой стороне океана, но он опять ничего не делает, чтобы остановить ее.
И, забравшись в машину, он поразмышлял пару минут, отправился домой, взялся за садовые ножницы и принялся стричь живую изгородь.
«Жалкий болван!» – пробормотал он с отвращением, прокручивая в голове вновь и вновь все сложности вызволения Габриэлы из аэропорта.
…Ник долго глядел на криво подстриженную изгородь, внезапно отшвырнул ножницы и рванулся в дом за ключами от машины. Зажав их в одной руке, он буквально впрыгнул в свою открытую машину, не удосужившись открыть дверцу, включил зажигание и помчался вперед.
Потрепанные шорты цвета хаки, покрытые пятнами, давно не стиранная рубашка и двухдневная щетина на лице далеко не соответствовали предстоящей ему ответственной миссии. Но Нику даже не пришло в голову подумать об этом и потратить хоть одну драгоценную минуту на переодевание. В его мозгу идея, которая занимала его сейчас, родилась еще тогда, когда они в первый раз занимались любовью и Габриэла ошарашила его тем, что скоро уедет. Как он мог не понять, что это в ее характере – всегда убегать, чтобы ее догоняли!
Машина пожирала милю за милей. Ник вцепился в руль, нервно покусывая губы. Он был абсолютно уверен в благополучном финале этой бешеной гонки. С момента, когда он принял решение привезти ее назад, он понял, что это именно то, что она ждала от него.
Превысив допустимую скорость, он вырвался наконец на магистраль, ведущую к аэропорту Кеннеди. Он привезет ее домой! И неважно, где он будет. Если Габриэла даст ему шанс, они в этой проблеме как-нибудь разберутся.
В динамиках сначала послышалось потрескивание, потом громко прозвучало объявление:
– Внимание, внимание! Рейс 2292 до Парижа компании «Эйр Франс» задерживается!
Габриэлу прошиб холодный пот. Что она наделала? По ее вине произошла задержка рейса.
Ропот пробежал по толпе пассажиров. Габриэла невольно съежилась в кресле. В этот момент кто-то коснулся ее руки. Она испуганно подняла глаза. Перед ней стоял мужчина, на лацкане пиджака которого была приколота карточка, указывающая, что ее владелец является работником аэропорта.
– Могу я задать вам несколько вопросов? – спросил он и, не дожидаясь ответа, подвинул поближе соседнее кресло и сел рядом с Габриэлой.
– Итак, в чем у вас проблемы? – не обращая внимания на окружающих пассажиров, спросил сотрудник службы безопасности. – Как я понимаю, вы решили не лететь в Париж?
Габриэла зябко повела плечами:
– Нет никаких проблем. Просто я передумала лететь.
Он несколько секунд изучающе смотрел на нее:
– Вам известно, что ваше решение вызывает осложнения в работе многих служб аэропорта?
– Конечно, и я очень сожалею.
– Нам придется полностью разгрузить самолет, чтобы отыскать ваш багаж.
– Простите, – ответила Габриэла, хотя в ту минуту подобные вещи совсем не волновали ее. Что значит разгрузка багажа по сравнению с разлукой с Ником? Как только ей в голову могло прийти расстаться с ним? Пока не поздно свою ошибку надо исправить, даже такой дорогой ценой!
– Я бы очень хотел, чтобы вы передумали.
Габриэла, занятая мыслями о Нике, неправильно поняла мужчину. Ей показалось, что он одобряет ее решение.
– Я именно это и сделала! – радостно сообщила она.
Сотрудник службы безопасности удивленно посмотрел на нее.
– Ну и?..
– Я не полечу.
Эту фразу она произнесла решительно, однако в душе ее уже началась отчаянная борьба. А если она обманывается в Нике и он влюблен в нее куда меньше, чем она думает? А если он встретит ее на пороге и заявит, что не собирается связывать свою жизнь с такой взбалмошной особой? Почему она так уверена в его любви?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84