К тому же в срочном порядке пришлось удалить селезенку.
Волна слабости накатила на Габриэлу – ей пришлось напрячь все силы, чтобы не упасть в обморок.
– С вами все в порядке, миссис Моллой? – встревоженно спросил врач, обращаясь к ней так, как она давно уже отвыкла, но сейчас Габриэле было не до этого.
– Все хорошо, доктор, пожалуйста, продолжайте.
– Как я уже сказал, мы внимательно наблюдаем за девушкой, потому что повреждена голова, она не ориентируется во времени. Одним словом, до вчерашнего дня она была погружена в сон, временами очень глубокий. Проснулась только сегодня. Этого времени не достаточно, чтобы определить… – Он заколебался и смолк.
– Она кого-нибудь узнает? – взволнованно спросила Габриэла.
Врач откашлялся:
– Да, женщину, которая прибыла вчера вечером. Нам показалось, что она признала в ней… э-э… ближайшую родственницу. Я вчера так и предположил, но теперь… – Он замолчал.
– Вы решили, что эта женщина ее мать, – закончила Габриэла его мысль. – Все правильно, доктор, я понимаю, это вполне логично.
– В любом случае все, что мы можем теперь сделать, – это ждать.
Габриэла сначала подумала о Клер, но потом вспомнила женщину, которая была на похоронах Пита, и поняла, что это Адриена. Но в тот момент это ее совершенно не взволновало.
– Когда станет ясно, что Дина находится вне опасности? – спросила она.
Габриэла вспомнила о матери. Только не это, подобного ей не пережить!
– Через два-три дня. Дело в том, что при сотрясении мозга часто случается, что вначале состояние ухудшается. – Доктор провел рукой по коротким волосам. – Разрешите задать вам вопрос, миссис Моллой?
– Конечно.
– Кто сообщил вам, что с вашей дочерью случилась беда?
Габриэла торопливо ответила:
– Моя невестка, ее тетя. – И только потом, как бы защищаясь, поинтересовалась: – Почему вы об этом спрашиваете, доктор?
«У него нос как у боксера», – подумала Габриэла совсем некстати.
– Послушайте, – сказал доктор, – вы можете не отвечать, но мне любопытно это узнать.
– Пожалуйста, – ответила Габриэла внешне спокойно, но сама напряглась.
– Кто та женщина, которую ваша дочь вызвала в реанимацию?
– Как ее зовут? – Габриэла решила сначала удостовериться, что это действительно была Адриена, прежде чем столкнуться с ней лицом к лицу у кровати дочери.
Доктор перелистывал историю болезни Дины.
– Адриена Фаст. Она ваша родственница? – спросил он, подняв взгляд от карточки.
– Нет, подруга. Близкий друг семьи, – торопливо добавила Габриэла, словно это могло прояснить недоумение доктора, почему Дина не вызвала мать.
– Ладно, в любом случае, – доктор неожиданно насупил брови, – ближайшие тридцать шесть часов все решат. Пока поводов для беспокойства нет.
– А как с мальчиком, который был с ней?
– Каким мальчиком? – не понял доктор, и его озабоченный, даже несколько отстраненный взгляд чуть смягчился.
– Парень, который вел машину, – объяснила Габриэла. – Я думаю, он ее дружок…
– Миссис Моллой, можно я задам, так сказать, деликатный вопрос?
– Конечно, доктор! – ответила она, хотя ей очень хотелось ответить «нет».
– У вас есть трудности в общении с дочерью? – Она почувствовала, как сердце ее сжалось. Доктор продолжил: – В общем-то, это не мое дело, но я боюсь, как бы ваше появление не принесло Дине вред, – поспешно закончил он.
– Если ее расстроит мой приход, я лучше уйду.
Он, казалось, не слышал ее слов и продолжал говорить:
– Я совершенно не в курсе отношений вашей дочери с этим человеком – ну, тем, который был за рулем… Друг он ей или нет… Могу только сказать, что он легко отделался – сломано запястье, да еще несколько ушибов. Им обоим повезло, что они остались в живых, в рубашках, наверное, родились. Автомобиль вылетел с шоссе и рухнул в глубокий овраг, перевернулся и упал на крышу совсем рядом с кучей застывшего цемента.
– И другая машина тоже?
– Там не было никакого другого автомобиля. Согласно полицейскому протоколу, скорость в момент аварии была около сорока миль, хотя на том участке шоссе знак допускает не больше двадцати. На повороте водитель притормозил, но было поздно – машину занесло, и они совершили «смертельный кульбит», как называют это местные жители. Полиция рассматривает возможность привлечь к уголовной ответственности водителя за неосторожную езду.
Все эти подробности совсем не интересовали Габриэлу. Она больше ничего не хотела слушать, так ей хотелось увидеть свою дочь.
– Доктор, можно я хотя бы взгляну на нее?
– Да, но не более пяти минут.
– Большое спасибо.
– Реанимационное отделение в самом конце коридора. И вот что еще, миссис Моллой, вы не удивляйтесь, что он далеко не мальчик.
– Кто?
– Попутчик Дины. Мне бы никогда в голову не пришло назвать его мальчиком.
Габриэла осторожно приоткрыла дверь в лечебный бокс, замерла на пороге, увидев пациенток в палате. Одна из них была подключена к аппарату «искусственное сердце и легкие», конечности двух других были подвешены к каким-то металлическим планкам, растянуты и как-то замысловато согнуты. Она была не в состоянии двинуться с места.
Ей было больно смотреть на свою девочку, такую бледную, лежащую неподвижно на больничной койке. Какие-то трубки были присоединены к ее рукам, на губах запеклась кровь, лоб скрывался под повязкой. Кое-как заставив себя сделать шаг, Габриэла приблизилась, едва переставляя ноги. Дина чуть шевельнулась, застонала – только тогда Габриэла наконец подошла к кровати. Чуть коснулась ее руки – кожа была сухая, прохладная. Габриэла закусила губу, сдерживая рыдания. – Дина, – прошептала она, – я люблю тебя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84