Ему было прекрасно известно, что она вернулась в колледж только потому, что у нее нет другого пристанища; и на его лекцию она пришла только потому, что сил не было сидеть в своей комнате в одиночестве и выслушивать по телефону жалобы Клер и Адриены на их страдания и тоску.
Дина попыталась объяснить Джошуа, какой беспомощной и расстроенной она себя чувствует, как нуждается в сочувствии и поддержке, когда он так неожиданно заявился к ней прошлой ночью. Он только заметил, что ему требуется партнерша для секса, что перерыв в интимных отношениях ухудшает самочувствие и ведет к быстрому старению. Джошуа разделся, и его огромный член выглядел даже угрожающе и, казалось, скоро просто прорвет трусы. Орган подобной величины ей пришлось однажды видеть на станции подземки. Его демонстрировал, бесстыдно распахивая пальто, какой-то маньяк. Пока Джошуа раздевался, Дина объясняла знатоку советских фильмов и тел юных девиц, как она собирается отомстить своей матери, явившейся как ни в чем не бывало из Парижа на похороны отца. Джошуа слушал рассеянно, только изредка поддакивал, делал удивленное и многозначительное лицо, а сам между тем неторопливо раздел Дину и отнес на кровать. После их недолгой разлуки Джошуа был неукротим. Дина практически всю ночь не спала, так что поутру на занятиях ей было абсолютно все равно, где и как займутся любовью Марина и Игорь. В Костроме или еще где-нибудь…
После всего этого он еще издевается над ней, приставая на лекциях с вопросами. С этим пора кончать. Без всякого сожаления… Она сама удивилась, почему не сделала этого раньше.
Боже, как нескончаемо долго тянется лекция, – уж не специально ли Джошуа затягивает ее? Если уж она докатилась до того, что отдается человеку, который ни в грош ее не ставит, который не только не любит ее, но и не желает не то чтобы любить, но и понять, то как жить? Впрочем, так и должно было случиться – Дина наконец поняла простую истину, что у женщин, у которых непросто складываются отношения с мужчинами, в детстве были трудности в общении с отцами. Для того чтобы разобраться в этих проблемах, следовало пережить потерю отца, явно баловавшего ее и настраивавшего против матери. Недаром и мама, и даже Адриена пеняли отцу, что он неправильно ведет себя с Диной, что это пагубный для нее путь, ведущий к разочарованиям в будущем. Даже Адриена укоряла Пита в том, что он устроил дочери нескончаемый день рождения.
Пытаясь сосредоточиться на лекции, Дина прислушалась. Джошуа распространялся на тему, которую прекрасно знал:
– Давайте поговорим о сексуальном равноправии в коллективе. – Он легко взбежал вверх по проходу, при этом чем-то напомнил ведущего телевизионного шоу. – Потому что, как вы помните, в финале фильма Марина соблазняет Игоря. Эта сцена принципиально отличается от того, что мы видим в западных пуританских фильмах… – Остановившись, он погрозил пальцем хихикнувшей девице в задних рядах. – Так будет продолжаться, пока кинематограф свободного мира будет подчиняться глупым, давно устаревшим правилам, регулирующим отношения полов.
Если бы у Джошуа в руках был микрофон на длинном проводе, он запутался бы в этом проводе, так энергично двигался он по аудитории взад-вперед.
– Женщины хотят иметь, – продолжал Джошуа, – свой дом и машину, но больше всего они желают обладать мужчиной, который бы открывал двери в доме и косил газон. – Он сделал большую паузу. – Итак, Марина очень хочет Игоря. Она сама говорит об этом! – воскликнул он. – Помните, она говорит: «Игорь, иди сюда!»
Профессор сбежал вниз к кафедре и продолжил лекцию:
– Итак, они совокупились, вступили во внебрачную связь, называйте это как угодно. – Он повернулся лицом к аудитории. – Давайте, девочки, теперь послушаем вас. – И он обратился к рыжеволосой девушке, ссутулившейся на своем месте: – Что вы думаете об этом, мисс Лемей?
– О чем «об этом»? О верности? – выпалила она. – Как к ней относятся в обществе?
Джошуа засмеялся, откинув назад голову.
– О какой верности может идти речь в Костроме? Верности нет места ни в Москве, ни в Киеве, ни в Питсбурге, ни в Торонто и Нью-Йорке, ни в любом другом месте, которое находится в стадии культурного и интеллектуального развития или уже достигло его.
Наконец прозвенел звонок.
– Мне хотелось бы знать, – торопливо заговорил профессор, – насколько это важно для социального и экономического развития общества. До четверга. Желаю всем приятно провести уик-энд.
Дина собрала вещи в большую полотняную сумку и направилась к выходу. Уже у самого порога ее окликнул Джошуа:
– Ты куда идешь?
– К себе, в общежитие.
– Почему такая мрачная?
– Я не мрачная.
– Ты же знаешь, у меня нет любимчиков среди студентов.
Дина ничего не ответила – не хотелось тратить слова, тем более что это больше не имело значения. Она выросла из этих игр, этого флирта и даже разочарований. Хватит. Все кончено.
– Так мы поедем на семинар? – неожиданно для себя спросила она, глядя ему в глаза.
– Обязательно. В восемь утра жду тебя у своего офиса.
В восемь часов ровно Дина уже стояла у коттеджа, расположенного недалеко от столовой, где помещался кабинет Джошуа. Опоздав всего на несколько минут, профессор подкатил на черном «вольво», наклонившись, открыл дверцу.
– Привет, – сказала Дина и скользнула в салон.
– Ну, поехали? – спросил Джошуа и, не дождавшись ответа, тронулся с места.
Машина выехала на скоростное шоссе, Джошуа увеличил скорость, и машина помчалась по холмистой равнине Новой Англии.
С полчаса они ехали по пустынному шоссе. Последнее, что запомнилось Дине, был прогноз погоды, обещавший дождь по всем северо-восточным штатам, потом последовало предупреждение об ухудшившейся обстановке на дорогах, на что Джошуа коротко и тихо отозвался:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84