– Да не будет он его отнимать! Ему же нравится наша семья, он старается нас понять. Когда узнает получше, будет заезжать в гости, а потом, может, и мы наведаемся в его королевство.
– А когда Арно вырастет, он сам разберется, что ему делать с королевской короной, – добавила Режин, опускаясь на корточки перед ребенком. – Ну как, малыш, хочешь быть принцем?
– Плинс! – радостно завопил Арно, бросаясь к двери.
Лопоухий пес тут же появился на пороге, и мальчуган обхватил его руками за шею, весело смеясь.
– Молодец, Арно, – улыбнулась Жанна. – У тебя правильный подход к принцам.
Правильный подход… О, если бы она могла ему следовать! Ролан понравился ее семье. И самой Жанне он тоже понравился, правда, помимо ее воли. Ролан не имел ничего общего с тем чудовищем, которое рисовало ей воображение… Но это-то и было особенно скверно.
Даже если Ролан в душе хороший человек, он все равно остается принцем, богатым и знатным. А богатство и знатность чреваты бедой.
Наверняка Анри не хотел сломать жизнь своей возлюбленной, однако же это произошло само собой. И теперь жить под одной крышей с принцем – очаровательным принцем, который за один вечер успел завоевать всеобщее расположение, – означало ежесекундно подвергаться опасности. Ох, лучше бы он уехал как можно скорее! Или не приезжал никогда…
На рассвете следующего дня Жанна сидела на скамейке в саду и пила утренний кофе. Мир, словно замер в ожидании, в каждой капле росы отражалось светлеющее небо. Зазвенел птичий хор, в него вступали все новые и новые голоса, словно бы сплетая гимн солнцу. Где-то на другом конце городка проснулся и заголосил петух. Воздух был так чист и благоуханен настолько, что хотелось плакать.
За спиной Жанны скрипнула дверь, и девушка обернулась, ожидая увидеть бабушку Анжелику. Во всей семье только они любили вставать рано и часто встречали рассвет вдвоем.
Однако это была не бабушка. В дверях показался Ролан де Сан-Валле с чашкой в руке. И Жанна поняла, что ее это совсем не удивляет, будто его она-то и ждала.
– Доброе утро. Не возражаете, если я к вам присоединюсь? Это мое любимое время суток.
Он опустился на скамейку рядом с ней, не дожидаясь ответа, и поставил чашку на садовый столик. На этот раз Ролан не надел извечного черного пиджака, на нем были только брюки, подпоясанные широким ремнем, и белая рубашка. Несколько верхних пуговиц были расстегнуты, открывая чуть загорелую шею. Ролан ухитрялся выглядеть строгим и подтянутым и одновременно потрясающе сексуальным.
– Я смотрю, вы пьете кофе. Поутру и в самом деле хочется чего-нибудь тонизирующего. Мы в Сан-Валле, правда, предпочитаем чай.
Бросив взгляд на его чашку, Жанна удивленно приподняла брови. Дымящаяся жидкость была почти черной, темнее даже, чем ее кофе.
– Это у вас что, чай?
– Ну да. Мы это называем «утренний чай». Немного покрепче, чем здесь принято.
Ролан улыбнулся, и в ту же минуту огненный край солнца показался из-за горизонта. Да уж, принц, ничего не скажешь. Даже солнце, кажется, ему подчиняется!
Жанна откинулась на спинку скамьи и глубоко вдохнула. Наступил тот самый миг, единственный за целые сутки, когда мир казался по-особенному хрупким.
– Потрясающе, – произнес Ролан рядом с ней. – Вот он, момент пробуждения мира. Этот запах… Ни с чем не сравнимый аромат, словно вся природа вздохнула.
Жанна слегка вздрогнула и воззрилась на него.
– Как? Вы тоже это чувствуете? Я думала, мы с бабушкой – единственные люди в мире, которые знают про этот запах…
Он несколько раз глубоко вдохнул, прежде чем ответить.
– Чувствовал. Теперь уже прошло.
– Да, это длится всего пару секунд. Вы успели вовремя выйти в сад… А в вашей стране это происходит в то же время, что и у нас?
Ролан опять улыбнулся, пожал плечами.
– Как ни странно, не знаю. У нас возле дворца нет старого сада, куда можно выйти подышать.
Жанна отпила кофе, борясь с собой. Господи, нет никакой причины испытывать симпатию к этому человеку только потому, что у него возле дворца нет старого сада!
– Месье де Сан-Валле, я, пожалуй, пойду готовить завтрак. Скоро все проснутся.
– Скажите, а это у вас такой обычай – жить по несколько поколений в одном доме?
Жанна обернулась уже в дверях.
– Нет, большинство французов живут иначе. Каждый стремится запереться в отдельной квартире, пусть маленькой, зато своей… Я когда-то тоже искала самостоятельности. Но когда нашла, мне она не понравилась. После окончания учебы, когда я усыновила Арно, у меня была возможность остаться в Тулузе и жить своим домом. Но я предпочла вернуться в Лавеланет.
– А я думал, вы вернулись в семью, потому что не хотели в одиночку воспитывать ребенка. Вы ведь не замужем…
– Это тоже сыграло свою роль. Лестарды, наверное, предпочли бы, чтобы ребенка Франсуаз забрал кто-нибудь другой – тогда они смогли бы совсем о нем забыть… У меня было множество возможностей там же, в Тулузе, устроиться на перспективную работу. Но я предпочла уехать. Однако самая главная причина возвращения была в другом…
Жанна помолчала, обвела глазами старый сад. Дубы-великаны и старые яблони казались давно знакомыми и родными людьми.
– Я сижу на этой скамейке и встречаю восход солнца, и так же я делала, когда мне было пять лет. И потом, когда стала подростком… Так оно и будет до самой моей старости. Это мой дом. Я – часть этого сада.
– Вы работаете в Фуа?
– Нет. Мне предлагали должность менеджера в некоторых фирмах, но я отказалась. С тех пор как появился Арно, я не гонюсь за карьерой. Сейчас я работаю библиотекарем тут, в Лавеланете. Правда, летом работы мало, например, сегодня я отдыхаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44