Родители детей почти не замечали, поэтому два брата и сестра старались держаться друг за друга. Анри, как самый старший, первый познал все тяготы жизни с постоянно сменяющимися боннами и гувернерами. Своей тоской он делился с младшими, постоянно повторяя, что им, должно быть, и не положено привязываться к людям, потому что они – королевской крови.
Так Ролан узнал, что принц должен быть холоден, рационален и чужд всякой сентиментальности. Но даже при таком подходе к жизни он не мог взять и увезти беззащитного ребенка в чужую страну, на попечение чужих людей. У этого мальчугана даже не было братьев и сестер, с которыми можно держаться вместе.
Но существовала еще одна причина, по которой Ролан согласился погостить у Деганов. Нечто, подспудно присутствующее в битве, которую он вел с Жанной, то, что тянуло его к этой страстной и неукротимой девушке. Это нечто и руководило им, когда он спешил к ней на взятой напрокат машине теплым июльским днем.
Ролан вовсе не удивился, застав всю семью в саду. Деганы пили чай на лужайке. Жанна, ее мать и бабушка, младшая сестра, высокий атлетический мужчина лет пятидесяти, с такими же черными вьющимися волосами, как у Жанны, – должно быть, глава семьи… Рядом с ним сидели молодой человек с короткими черными усиками, видимо брат Жанны, и улыбчивая рыжеволосая красавица, наверное, его жена… Возле Жанны на высоком детском стульчике восседал Арно. Где-то у ног вертелась их смешная беспородная собака с таким гордым именем…
В столь многолюдном обществе легче скрыть свое влечение к Жанне, подумал Ролан. Наедине это сделать куда труднее.
Жанна встала и пошла гостю навстречу. На ней было все то же простенькое платье до колен, только туфли она сменила на спортивные тапочки, подчеркивающие тонкость щиколоток. Арно завозился на своем стульчике, и бабушка спустила его на землю. Малыш побежал за матерью, обогнал ее и обхватил Ролана за колени, как долгожданного друга.
Ролан смотрел на него сверху вниз, пытаясь определить, как же все-таки с ним надо держаться. Превосходный дипломат, могущий говорить на четырех языках и сохранять присутствие духа в любой ситуации, сейчас он совсем растерялся. У него даже пот на лбу выступил – не знал он как общаться с ребенком, который и на французском еще и двух слов связать не может, только радостно что-то лопочет.
– Он никогда не видел людей со стороны, – пояснила Жанна, чуть хмуря брови.
Арно, не теряя времени, ухватил Ролана за палец своей крохотной горячей ладошкой и повлек за собой к столу. Тот послушно пошел, поражаясь, какие у него маленькие пальчики. Жанна двинулась следом, недовольно покусывая губу. На сердце ей легла тень при виде того, как восторженно Арно воспринял гостя. Словно бы голос крови позвал малыша. Теперь Ролана с его племянником связывала невидимая ниточка.
Не подавая виду, что ей тревожно, Жанна учтиво представила месье де Сан-Валле своего отца, сразу попросившего называть его просто Пьером, брата Эдмона и Сесиль, его жену. Все приветствовали гостя радостно, будто тот был давним другом, однако держались слегка отстраненно. Кое в чем королевская семья и эти французские обыватели, пожалуй, схожи, подумал Ролан. Только вот в Сан-Валле маленькому принцу ни за что не позволили бы выйти к гостям, и тем более броситься с объятиями к незнакомцу.
– Хотите, я вам покажу вашу комнату? – предложила Жанна.
– Помочь вам с багажом? – спросил ее отец.
– Нет, не надо. Там всего два саквояжа, и я справлюсь сам, – вежливо отказался Ролан.
Пьер улыбнулся и слегка хлопнул гостя по плечу.
– Ну, как вам угодно. А то там крутая лестница, уж я-то знаю. Люсиль заставляла меня носить по ней тонны вещей вверх и вниз много лет подряд.
– Пьер!
Мать Жанны укоризненно покачала головой, но глаза ее улыбались, и Ролан почувствовал, как велика близость между супругами. Неодолимая пропасть меж двумя странами вновь стала ощутимой для него.
Пьер Деган все же помог Ролану с багажом, а Жанна проводила их до комнаты. Лестница и впрямь оказалась крутой, ее светлое дерево было отполировано до блеска многими ногами, ходившими по ней более чем сотню лет подряд. В широкие окна лился яркий дневной свет. Как Ролан ни был напряжен, дом ему понравился. Он был, конечно, во много раз меньше их роскошного дворца, зато казался уютным. Это здание любило своих обитателей, сроднилось с ними… И люди отвечали ему тем же.
Нет, Ролан не был разочарован. Большая светлая комната с двумя окнами, выходящими в сад, с широкой двуспальной кроватью и с прозрачными белыми занавесками, колыхавшимися от теплого ветра… На столике у кровати ваза со свежими цветами. Салфетка на столике, занавески, покрывало, коврик на полу – все выдержано в одной цветовой гамме, светло-голубой, от которой не устает глаз. Это была хорошая комната, похожая на все, что Ролан видел в этой стране. Просторная, уютная и обставленная с безукоризненным вкусом.
– Устраивайтесь поудобнее, – сказал Пьер, ставя на пол саквояж Ролана. – Ванная – вторая дверь направо. Получается, что весь этаж в вашем распоряжении. Обед будет готов где-то через час. Люсиль готовит крольчатину, а это блюдо ей особенно удается. Надеюсь, вы проголодались. И еще у нас припасено для почетного гостя хорошее старое вино!
Наконец Пьер ушел. Но Жанна все медлила, поправляя покрывало на кровати, взбивая подушку.
– Надеюсь, вам понравится. Чтобы комната не выглядела слишком женской, мы убрали всех куколок и фарфоровых собачек.
– По-моему, здесь очень уютно.
Ролан сам испугался того, как его возбуждает ее присутствие. А сейчас они остались наедине в комнате с широкой двуспальной кроватью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44