На улице еще тепло, но настроение у меня самое подходящее.– Было бы прекрасно… – Ада подошла к двери и щелкнула выключателем. Небольшое пламя, зажженное Питером, оказалось единственным освещением. – Так лучше?– Да, конечно. – Он сел на пушистый серый ковер перед камином и сделал большой глоток бренди. – Черт, как я рад, что ужин наконец-то закончился.– Я тоже, – откликнулась она, усаживаясь рядом. – Знаешь, я просто счастлива, что здесь не было мальчиков. Даже представить страшно, как на них повлияла бы ваша с Эдом перепалка.– Еще одно слово в твой адрес, и я бы его прибил!..Ада медленно поднесла к губам свой бокал.– Мне как-то не по себе, когда детей нет рядом…– Ты обычно взбиваешь им подушки и подтыкаешь одеяла, когда они ложатся спать?– Люблю сидеть рядом, когда они засыпают.– Дети напоминают тебе о сестре? Как ее звали? Патриция?Ада кивнула.– Мы были по-настоящему близки с ней, и ее мужа я тоже очень любила. Время от времени мне даже кажется, что они где-то рядом. Иногда я чувствую их присутствие, особенно когда дело касается детей.Она замолчала, пристально глядя на разгоревшийся огонь. Огненные отблески золотили ее волосы и придавали Аде сказочный вид.– Там, наверху, они должны быть спокойны, зная, что дети находятся на твоем попечении.Ада вздохнула, поставила бокал рядом с собой и обхватила колени руками.– Они знали, что я с первых дней обожаю Билли и Бака, – просто ответила она, – и готова ради них на все.– Даже выйти замуж вот так – не по чувству, а по сговору?– Это было самое простое решение в моей жизни. – Лукавая белозубая улыбка осветила ее лицо. – Я сразу поняла, что ты – отличная партия.– Ты сделала ставку на то, что если я соберусь с силами, то смогу победить огнедышащего дракона? – Питер хмыкнул. – А вдруг это не так?Вовсе нет, захотелось сказать ей ему в ответ, просто я по уши влюбилась в тебя, дурачок. Но как объяснить тебе это, как открыться? Да ты еще и не готов к таким признаниям…– Я вышла за тебя, потому что мы нужны друг другу.– На короткое время.Негромкие слова прозвучали как предупреждение.– Питер…– Ты хочешь сказать, что я не прав? К сожалению, это так, моя дорогая… – Он плеснул себе в бокал бренди. – И только Господу Богу известно, будем ли мы вместе. Если говорить честно, я бы не хотел, чтобы мы расстались…– Приятно это слышать, – призналась Ада и положила ладонь на его плечо. Сухое полено щелкнуло, и рой золотистых искр взмыл к прокопченному потолку камина, ярко осветив лица Питера и Ады.– Расскажи мне о себе, Питер, – попросила она, заглянув ему в глаза. – Я хочу, чтобы ты навсегда освободился от этого бремени и мы никогда больше не касались твоего прошлого.– Ты хочешь узнать мельчайшие подробности моей непутевой жизни?– Я полагаю, что это надо сделать – для твоего же блага.Он молчал, погрузившись в свои мысли.– Я знаю, – нисколько не обидевшись, продолжала она, – ты окружил себя и свою прошлую жизнь неприступной стеной. Но вот у тебя появилась жена, которая постучалась к тебе, и не остается ничего иного, как открыть дверь и впустить ее.– Ты так считаешь?– Я очень надеюсь на это, Питер. Как видишь, жена у тебя особа настырная, лезет с расспросами прямо в душу…– Да, с женой мне повезло. – В глазах Питера заплясали веселые бесенята. Он нагнулся и подбросил очередное поленце в камин. – Ладно, согласен. Слушай… Случай свел моих родителей вместе. Они стали встречаться, безумно увлеклись друг другом и провели беззаботное лето. Ночные прогулки в обнимку, нежное пожатие рук и пьянящие поцелуи… Скоро моя мать почувствовала, что беременна. Она поторопилась сообщить эту счастливую новость отцу, а в ответ услышала сухое «извини», так как он был уже помолвлен с другой. Мой дед помог отцу дружеским советом, и дело уладилось миром.– Он заплатил ей?– И тем самым подтолкнул к выходу на уличную панель.– О, Питер!Ада спрятала лицо в ладони.– Когда мне исполнилось шестнадцать, мать, не вынеся лишений, умерла, а я оказался на самом дне жизни. К тому времени отец тоже покинул этот мир. Его жена не смогла родить ему детей, отчего дед был в отчаянии. Вспомнив о беременной девочке, от которой он откупился много лет назад, дед стал разыскивать ее и ребенка.– И его поиски увенчались успехом, – добавила Ада.– Да, но совсем не о таком внуке он мечтал. Я презирал его за лицемерие и не скрывал своего презрения. Дед старался не обращать на это внимания и давал мне все, что имел: еду, одежду, крышу над головой… Все, что можно купить за деньги, предоставлялось мне без колебаний. Но единственную вещь, которую он просил у меня взамен, я отказался дать.– Поменять фамилию? – догадалась Ада после мимолетных раздумий.– Да, – Питер кивнул. – Долгие годы дед умолял сменить мою фамилию на Честерфильд. Но я был тверд как кремень.– Это был единственный способ продлить род.– Ты права. Моя фамилия – Стил, и то, что меня называли бы Честерфильд, нисколько не изменило бы обстоятельства моего рождения.– Но ты все-таки нашел с дедом общий язык, верно? Несмотря на то, что он так поступил с твоей матерью?– Да, – признал Питер, – я сделал это. Он был одинокий человек, неглупый, но натворивший кучу ошибок за свою жизнь. Дед никогда не пытался оправдаться или взвалить вину на других. Он любил повторять: «Я такой, какой есть». И за это я его уважал…– Налей мне, пожалуйста, еще бренди, – попросила Ада, протягивая Питеру бокал.Он молча встал и выполнил ее просьбу, не забыв и себя.– Ты жил отдельно? Ада сделала глоток.– Я полагаю, ты спрашиваешь о ферме?– Да.– С той самой минуты, как вернулся, я стал работать и копить деньги, чтобы купить собственный дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38