Хэмиш ответил сразу, едва успев проснуться. Телефон стоял рядом с кроватью, и ночные звонки не были редкостью для священника.
– Привет, Хэмиш, – сказала она.
Он откинулся на подушку и застонал от досады. Они не виделись всего три дня. Не выказывая особого желания принять его дружбу, Би Джей, однако, не исполнила своей угрозы – потребовать, чтобы ему запретили посещать ее.
И он регулярно навещал ее в течение последнего месяца.
– Сейчас почти три часа ночи, – сказал он хриплым со сна голосом. – Откуда у вас мой номер телефона? – Помнится, он оставлял ей карточку, но был уверен, что она ее выбросила.
– Нашла в телефонной книге.
– Что случилось, Би Джей? Почему вы звоните среди ночи?
– Я должна уехать из этого заведения, – сказала девушка.
– Ну что ж, великолепно. Они вас отпускают, значит, вы быстро идете на поправку. Как ваша правая рука?
– Все лучше и лучше.
– Куда же вы направляетесь?
– Мне предложили выбрать, куда именно.
Хэмишу не понравилось то, как дрогнул ее голос на последнем слове, и он постарался стряхнуть с себя остатки сонливости.
– И что же вы решили?
– Я подумала: может, вы заедете ко мне и мы вместе подумаем?
– Когда?
– Ну, скажем, через час.
– Что за шуточки, Би Джей? Почти три часа ночи! А в чем проблема?
– Проблема в том, что нет никаких проблем! – выкрикнула она. – Все уже решено и подписано! Медицина отпускает меня на волю. Для следующего этапа моей жизни я должна выбрать одно из предложенных мне мест. Прекрасные места! В одном есть даже бассейн для плавания.
– Ничего не понимаю, – пробормотал Хэмиш; он тер глаза, пытаясь разгадать, почему такая истерика.
– И не поймете. Даже не знаю, зачем я вам позвонила. Ладно. Пока, Хэмиш.
– Стойте! – Он испугался, что она повесит трубку. Откинув одеяло, опустил ноги с кровати, пытаясь сосредоточиться. – Дайте мне время хотя бы одеться. И еще полчаса на езду.
– Нет… не надо. – Однако голос ее смягчился.
– Что?!
– Забудьте про мой звонок. – Ему показалось даже, что в ее голосе звучат слезы. – Спите дальше, – добавила Би Джей, прочистив горло.
С закрытыми глазами он встал на холодный пол и начал одеваться, поводя плечами, чтобы размять мышцы.
– Хэмиш? – спросила она, не слыша ответа.
– Я еду, – сказал он.
– Нет… Я не хотела. Серьезно, я не хотела вас дергать. Просто… глупо с моей стороны. Я не прощу вам, если вы явитесь сюда среди ночи… Кроме того, я уже проглотила снотворное и, вероятнее всего, даже не узнаю, что вы здесь.
– Раз вы позвонили, значит, у вас трудности.
– Трудности? Плохо же вы меня знаете, – Проворчала она. В голосе уже не было прежнего напора. – Спите дальше. Я поеду туда сама.
– Нет. Подождите…
– Пожалуйста… – теперь она шептала. – Ну не будьте же вы так дьявольски серьезны. Клянусь, я не прощу вам, если вы сейчас явитесь ко мне, в такое время. Ей-Богу.
Хэмиша раздирали сомнения, а она вдруг сказала:
– Мне так хочется спать… – Слова ее звучали глухо, невнятно. – Сейчас засну… – И повесила трубку.
Хэмиш сидел на краю кровати, чувствуя сквозняк, гуляющий по ногам. Он уже совершенно проснулся, рассерженный тем, что она поставила его в дурацкое положение, и соображал, как же ему быть. Но в душе он знал, что она позвонила от отчаяния. Это был первый ее звонок за все время.
Быстро одевшись, Хэмиш выскользнул из дому в предрассветный сумрак. Ведя машину, он проклинал ее упрямство, ее безмерную гордость, ее манеру протягивать одну руку за помощью, а другой в то же время отталкивать. Потом стал думать о ее детстве и юности, о травме, нанесенной смертью матери, о равнодушии отца. Вспомнил страх, мелькавший в ее глазах, – видимо, в ее окружении совсем нет людей, которым она могла бы довериться. Несмотря на все это, она стала сильной женщиной, добилась всего, чего хотела. А ее гордость просто кокон, в который она прячется от враждебного мира.
Идя по коридору к палате, Хэмиш молил Бога о том, чтобы он вразумил его. Войдя, он увидел, что Би Джей сидит на кровати, свесив ноги. Она показалась ему очень красивой, хотя густые волосы растрепались после сна. Шрам на щеке был уже едва заметен.
Уродливая больничная рубашка сползла с одного плеча, ноги были голы до колен: Сонные зеленоватые глаза взглянули на него.
– Все-таки приехал, – прошептала девушка и опустила веки.
И Хэмиш понял, что плохо его дело: ему захотелось коснуться ее, страшно захотелось ощутить ее в своих руках…
– Вот, смотрите, – она указала на разбросанные веером проспекты.
Протянув руки, он взял сразу несколько и быстро просмотрел. Красочные брошюрки, отпечатанные на глянцевой бумаге, знакомили пациента с самыми разными пансионатами для выздоравливающих; здесь были и современные многоэтажные, и виллы в викторианском стиле, и множество обитателей – в креслах на колесах, в большинстве своем седовласые, с морщинистыми лицами и пустыми глазами.
Он вопросительно взглянул на нее, потом снова на проспекты. Она кивнула, и глаза ее наполнились слезами.
– Инвалидные дома, – прошептала Би Джей. – Мне велено выбрать один из них.
– О, Боже мой, – выдохнул Хэмиш.
Бросив проспекты, он схватил и поднял ее, словно ребенка; она обняла его здоровой рукой, а лицом уткнулась ему в шею. Наклонив голову, Хэмиш тоже уткнулся лицом в ее волосы, сердце его ныло от жалости к ней, а тело наслаждалось ее близостью. Такой она была мягкой и хрупкой, теплой и беспомощной.
– Вам не больно? – спросил он, не отрывая лица от ее спутанных волос; она покачала головой, и он ощутил влагу на ее щеке. – Они не могут отослать вас насильно. Я им этого не позволю. Просто этого не допущу.
Хэмиш не заметил, сколько прошло времени, но, в конце концов, руки у него онемели, и, он положил девушку в кровать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43