– Она мне понравилась. Даже очень.
– Ваши чувства взаимны. Когда я отправился в гостиницу, чтобы забрать тебя оттуда и отправить на Юг, тетя Феб оказалась твоей яростной защитницей.
Тетя Тесса отказывалась понять, почему его «невеста» набросилась на нее и Джиннингса, однако также встала на сторону Индии. Коннор был уверен: все это связано с волшебной лампой и нелепым желанием его тети.
– Что тебе сказала тетя Феб? – спросил он. Индия кратко рассказала о всех несчастьях семьи О'Брайенов. Коннор нахмурился.
– Тетя Феб сказала тебе, почему Джон Марк поссорился с Фитцем?
– Потому что он хотел взять семейное дело в свои руки.
– Отчасти, – согласился Коннор. – Джон Марк винил отца в том, что он убил нашу мать.
– Но я думала, что ее убил этот… как его…
– Ее любовник. Поклонник. Кавалер. Называй его как хочешь. Я готов свернуть Джону Марку шею за то, что он вторично расколол нашу семью. Он действительно сделал это. Будет лучше, если он не вернется. Я никогда не прощу его за тот отъезд. Эта история угнетает меня.
– Мне не следовало пробуждать призраков. – Опершись о локоть, Индия погладила своими нежными пальцами его лицо. – Забудь, что я заговорила об этом, – Ее голос был полон сочувствия. – Это – лучший способ избавиться от страданий. Забыть. Не думать. Смириться с прошлым и строить планы на будущее.
Он знал, что эту мудрость Индии подсказал опыт. Сегодня ночью, узнав о возможной судьбе Мэтта, она не смогла остаться бесстрастной. Он видел настоящую Индию. Снявшую маску равнодушия.
– Коннор… – Ее ласковый голос наводил на мысль о пушинке, танцующей в потоках воздуха. – Коннор, я – не твоя мать.
Он усмехнулся.
– Индия Маршалл, что заставило тебя сказать это?
– Если одна жена военного была несчастна, это еще не означает, что другую ждет такая же участь.
– И это говорит голубь мира? Ты бы страдала, как Джорджия Морган. Правда, по другим причинам. Ты слишком самостоятельна для армейской жизни. У тебя есть собственные убеждения. Ты ненавидишь войну, а Джорджия была слабохарактерной. Пойми меня правильно, я обожал ее. Меня можно было назвать маменькиным сынком, цеплявшимся за ее юбку. Проблема в том, что я слишком похож на моего отца.
– В чем?
– Он был эгоистом. Однажды ты обвинила меня в этом. Заставила задуматься. Дэниэл был эгоистом. Всегда настаивал на своем, не умел уступать. Когда Джорджия Морган вынудила его оставить службу, он возненавидел ее за это. Я не хочу ненавидеть тебя, моя милая Кнопка.
– Почему ты называешь меня Кнопкой?
– Ты сказала, что разрешаешь использовать ласкательные имена тем, кто тебя любит.
Она усмехнулась.
– Кнопка – ласкательное имя?
– Для меня – да.
– Тогда ладно. Кажется, оно мне нравится. – Она прижалась к нему плотнее. – Мы отошли от темы, которую я не хочу закрывать. А если бы я никогда не попросила тебя оставить армию? Если бы обещала любить пограничные форты, окруженные свирепыми индейцами?
– Господи, у тебя мало общего с Джорджией Морган, – насмешливо заметил он.
– Думаешь, у нас есть шанс?
– Индия, не надо. Не мучай нас обоих. Будем решать одну проблему за другой. Первая заключается в том, что нам надо пережить этот суд.
Она притихла. Он понял, что она прибегла к старому проверенному способу: забудь, иди вперед.
Товарный вагон, который вез Индию на суд, заполнился грохотом. Ей слышалось многократно повторяющееся слово: глупец, глупец, глупец. Коннор должен сдаться, заключить ее в свои объятия, овладеть ею, пока поезд не прибыл на вокзал. Потом сорвать замок и отвести ее к ближайшему чиновнику, который мог бы узаконить их связь.
Сейчас мысль о браке казалась весьма удачной. Как обрадуется тетя Тесса! Но получится ли из этого нечто серьезное? Сможет ли она действительно полюбить армейскую жизнь?
– Коннор… когда этот поезд остановится, отвернись и дай мне убежать.
– Нет. Нет, черт возьми. Я не оставлю тебя на вражеской территории. – На вражеской территории? С каких пор Союз стал его врагом? – Я не могу предоставить тебя самой себе.
Она сказала:
– Я уцелею. Я должна вернуться домой. Должен ли он отвезти ее туда? Вернуть в лоно семьи, разорванной войной и преждевременными смертями, а не внутренними противоречиями, терзавшими О'Брайенов? Да, должен. Он должен отвезти ее домой. Нет.
Он не мог так поступить. Его обвинят в дезертирстве; положение Индии в случае ареста окажется еще более тяжелым, чем сейчас. Впервые Коннор О'Брайен, офицер и выпускник Уэст-Пойнта, усомнился в выбранном им пути. Какая польза от карьеры, если она мешает человеку следовать велениям сердца?
Нет, он не мог изменить армии. Он дал присягу и должен выполнять приказы. И он не отпустит Индию ради нее самой. Она может уцелеть, лишь представ перед судом и доказав свою невиновность.
– Индия, тебе следует прибыть в Вашингтон. Иначе ты превратишься в беглую преступницу.
– Я должна воспользоваться этим шансом. Коннору ее слова показались неубедительными.
Он возразил:
– Но мы заперты. Тебе не выбраться отсюда.
– Ты меня не знаешь. Я могу отпереть этот замок.
– Забудь об этом. Ты доедешь до Вашингтона. Конституция гарантирует тебе справедливый суд.
– Кто может предсказать его исход? Если меня оправдают, пройдут месяцы, прежде чем я попаду в Плезант-Хилл. Нам необходимы продукты, одежда, другие вещи.
Он представил себе убогую жизнь на скромной хлопковой ферме. Жизнь без прислуги и наемных работников. Плантация пропадала во имя безумной цели. Там царствовали голод и лишения.
– Индия, я отправлю телеграмму моему деду. Фитц О'Брайен может…
– Господи, Коннор, как ты можешь отправить ему телеграмму на оккупированную территорию?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88