Она доверилась ему. Они были союзниками – оба бежали от Роско Лоренса.
Трап, ведущий на «Дельту стар», раскачивался. Нет, мелькнула мысль в воспаленном мозгу девушки, это она сама шатается. Боль пронзила ее спину, живот. Инфлюэнца? Не может быть. Слишком подло.
Она приближалась к облаченному в черный костюм капитану, стоявшему на первой палубе. Берк О'Брайен был высоким, как его брат, и еще более темноволосым, чем Коннор. Его волосы казались такими же черными, как брюки, обтягивающие его узкие бедра и мускулистые ноги.
Если бы она знала, как он хорош…
Кровь стучала у нее в висках, сердце забилось чаще. Сможет ли она сделать последние шаги к своей мечте?
Антуанетта с великим трудом вырвалась из рук дяди. Ей пришлось от него убежать. Девушка знала: если она не сделает этого, Лоренс не отпустит ее к тому человеку, который мог оказаться ее спасителем.
– С вами все в порядке, мэм? – услышала она выговор южанина.
– Надо взять ее на борт, – ответил за нее беглый повстанец. – Она больна.
Сильные руки подхватили ее. Она с трудом заставила себя взглянуть на Берка О'Брайена. Он был великолепен. Белая рубашка с широкими рукавами подчеркивала смуглость его кожи. Он походил скорее на пирата, нежели на пароходного барона.
Ее устроило бы, если бы он оказался даже уродом с бородавками на лице. Однако Берк О'Брайен был таким же красивым, как его брат-бедняк. И он был богат.
– Увезите нас отсюда, – прошептала она, обращаясь к нему. – Спасите нас обоих.
Но для ее спасения требовалось нечто большее, нежели желание Берка О'Брайена. Она подхватила оспу.
Как долго он будет обращаться с ней, точно с прокаженной? Она больше не могла выносить нарушаемую лишь перестуком колес тишину, она нуждалась в собеседнике.
– Что ты сделал с моей книгой?
– К черту книгу!
– Что ты сделал с моей книгой? – повторила Индия.
– Какая еще книга?
– «Тысяча и одна ночь». Это подарок, и я ею дорожу. Ты оставил ее на острове?
– Мир перевернулся, а ты думаешь о какой-то романтической белиберде.
– Что ты сделал с моей книгой?
– Сжег ее.
– Большое спасибо. – Она рассталась с мыслью о том, что Коннор сохранил книгу на память о том времени, которое они провели вместе. – Ты мог бы положить ее в седельную сумку. Или вернуть мне.
Попытка пробудить в нем чувство вины оказалась тщетной. Все ее вещи остались в Рок-Айленде, она увозила с острова лишь то, что было на ней, и щедрый дар Зика.
Зик. Этот добрый герой умел прощать, тревожился за нее. Должна ли она передать Коннору его предупреждение относительно Лоренса?
– Коннор, мне надо кое-что…
– Спи, – прорычал он и повернулся к ней спиной.
Как бы поступила в подобной ситуации Персия?
Индия не посмела пожаловаться на то, что ее руки скованы кандалами. Слава Богу, они находились впереди, а не за спиной.
Она посмотрела на отверстие, которое служило окном. На вбитом в потолок крюке покачивался фонарь. Резкий запах ударил ей в ноздри. Индия заглянула под перегородку, за которой Отважный исправно поглощал овес.
– Я не могу спать в поезде, – заявила она капризным тоном Персии.
Коннор натянул на плечо шерстяное одеяло.
– Тогда закрой рот и дай поспать мне. Индия знала: он недоволен тем, что она сдалась властям в лице Роско Лоренса. Но почему Коннор обращается с ней так, словно она – источник какой-то страшной заразы?
Он явно не желал с ней говорить. Сначала она спросила его о Мэтте, но не получила ответа. Вторая попытка привела к тому, что Коннор обрушил на Индию поток ругательств, который смутил бы даже самых грубых матросов ее отца.
Если бы ей удалось объяснить ему…
– Я сделала это ради тебя. Чтобы спасти твою жизнь. И мой замысел удался.
– Еще как.
– Коннор… мне нужно справить нужду, – соврала она.
– Это уже второй раз за ночь.
– Я не виновата.
Покинув Рок-Айленд, поезд сделал только три остановки. Каждый раз она боялась, что солдаты Союза ворвутся в товарный вагон. Однако этого не случилось. В эти минуты Индия оставалась одна – Коннор чистил стойло Отважного и уходил за едой и питьем.
Она предприняла еще одну попытку в стиле Персии.
– Мне неудобно делать это с кандалами на руках.
– Тебе следовало подумать об этом, когда ты шла к Лоренсу.
– Коннор, помоги мне.
– Тебе невозможно помочь.
– Тогда я написаю в трусики.
Он отбросил одеяло и вскочил на ноги.
– Коннор, ты давно не умывал меня. – Толку от этой процедуры было не больше, чем от обтирания крокодила влажной тряпкой. Он сделал это небрежно, на скорую руку. – Я бы хотела умыться.
– Сожалею. Здесь тебе не гостиница.
– Мне не нравится исходящий от меня запах.
– Он тебе мерещится.
– Смотри, я описаюсь, – снова пригрозила она.
– Пожалуйста. Меня это не волнует. Мочись в трусы, болтай всю ночь, испытывай мое терпение. – Он приблизился к ней вплотную. – Потребуется совсем немного, чтобы оно лопнуло. Мне не составит большого труда открыть эту дверь и выбросить тебя к чертям.
Впервые Индия испугалась его гнева. Она может в любое мгновение вылететь из вагона. Однако чего ей бояться? Перли Мэй, нож Зика, лежал внутри ее высокого ботинка. Только вот сумеет ли она воспользоваться им?
– Что ты сделаешь, когда мы доберемся до Вашингтона?
– Уеду.
– Как только закончится суд?
– Как только я сдам тебя военным властям. Ей не следовало рассчитывать на большее. А она-то по наивности надеялась, что он останется, выступит в ее защиту.
– Куда ты поедешь? Обратно в Рок-Айленд?
– Это будет зависеть от моего нового командира. – На его мужественном лице появилось выражение торжества. – Меня посылают в армию Гранта. Стю Льюис добился моего перевода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88